Тамара Афанасьевна, наклонив голову градусов на двадцать вниз,
словно заинтересовавшись узорами на полу, простояла около минуты. В
оцепенении что ли? Потом развернулась вполоборота и, встретившись
взглядом со мной, спросила:
- Это правда, Ева.
Я ответить не успела.
- А я, по-вашему, лгунья?! – заорала очкастая мымра, - вот
значит как!
- Да подождите вы, Ольга Павловна. Тамара Афанасьевна просто
хочет уточнить некоторые моменты. Правильно я понимаю? – и взгляд
Пал Палыча почему-то остановился на мне.
- Что тут уточнять? Консультация сорвана и теперь это время не
восполнить.
Вот же чучело. Или все Павловны такие? Мгновенно вспомнилась
тёзка этой зануды, что вчера меня голой назвала. Лет через десять,
тоже будет сидеть на скамеечке перед подъездом, и хаять
девчонок.
- Ева?
Ах да, вопрос. Сбила с мысли каракатица.
Кивнула.
Тамара Афанасьевна ещё раз кашлянула и сказала:
- Так, давайте этот вопрос будем решать потом, а сейчас, - она
глянула на нас, - марш по классам. После уроков обсудим.
- Не-не-не, - я отрицательно мотнула головой.
Какой на хрень французский. Я ни слова не знаю, а Ева первый
претендент на олимпиаду. Мне там вообще не выкрутиться.
- Что, не-не-не, - передразнила меня классная, напомнив
интонацией Пантелеймоновича.
- Я не могу, никак не могу. Два языка одновременно не
усваиваются. А английский для меня важнее.
- Видели? – поддакнула мымра.
- Но как же так, Ева? А олимпиада? А Куба?
Куба? Причём тут Куба? Еву на Кубу решили отправить? За каким? И
на Кубе основной язык испанский, а в 1977 году на острове полно
школ было, где изучали русский. Какое отношение имеет французский?
Или Куба не про то?
Не определилась. А олимпиада? И что? Это же не олимпиада
французского языка. Иностранных. Так и сказала.
- На английском? – в голосе Тамары Афанасьевны прорезались нотки
ревности.
- Ну да, - я дважды кивнула.
Классная несколько секунд смотрела на меня ошарашено, потом
задала главный вопрос:
- А где ты учила английский?
И что ответить? Самоучка? Сомнительный ответ. Но я ведь даже не
предполагала, что в СССР учили двум иностранным языкам. Я училась в
трёх разных школах, и в каждой был только английский. А здесь я
знаю только одного преподавателя – мымру очкастую. Но вот совсем не
верилось, если я ткну в неё пальцем и скажу: мол, она меня втихаря
учила последние два года, что такой ответ прокатит.