— Навел татей кто-то, — уверенно сказал представитель
власти.
— Лавочник? — вскинулся я.
— Может, кто-то проследил за ним раньше? — пожимает плечами
непонятный мне чин полиции.
Вопросов ко мне у него было немного. Ну, убил и убил грабителей.
Никаких последствий в виде уголовных дел. Я в своём праве!
— Выпей со мной! — предложил я беспалому, когда страж порядка
ушел.
— Выпью, чего не выпить, и закушу, не погнушаюсь, коли
предложишь, — соглашается отставник.
Смотрю на него — на вид мужику лет сорок с гаком, но по нынешним
временам вполне может быть и меньше, жизнь-то тяжёлая. Мощные
кулачищи, и саблей орудует на загляденье. Пальцы на левой руке
некоторые отсутствуют. Воевал ещё с Наполеоном. Скоро у них
праздник намечается в полку, где командиром то ли Врангель, то ли
вообще Врунгель. Самого военного звать Владимиром, из мещан он. В
солдатах был с 2-го года по прошлый. По отставке дали ему пенсию в
пять рублей, но не в месяц, а разово. Сейчас как награду пенсию
выдают, но вроде новый царь готовит указ по пенсиям, — слышал краем
уха Владимир.
— А ладно ты саблей орудуешь! Поучишь? — в лоб спросил я. —
Кормить и жить есть где, денег запросишь — не обижу.
Не нужно мне учение это, умею кое-что, а вот охранник лишний в
поместье лишним не будет.
— Изволь! За двенадцать рублей ассигнациями согласен! Только на
три денька задержусь тут — я склады охраняю в порту, как раз через
три дня получу жалование и приеду. И жинку бы мне, обидно одному
век коротать.
Утром я вызвал к себе Ивана и стал пытать про мёд. А ведь прав
Тимоха был — воруют у меня! Расколол старосту до самой жопы.
Оказалось, он своего сына женит на дочке Прохора. Осенью
договорились провести сиё мероприятие.
Сидит передо мной угрюмый, прикидывает, что ему за это соучастие
будет?
— Выпороть вас обоих надо! — вздыхаю я. — Но наложу на вас
задание.
При этих словах Иван приободрился.
— Да все, что скажешь, барин! Не гневайся, бес попутал!
— Дом Петра, которого я продал, пустует? — спросил я.
— То не дом, а развалины одни, — скривился староста.
Будто у меня все другие дома в деревеньке хорошие. Пяток
нормальных, остальные — откровенная рухлядь.
— Значит так: беру я себе для обучения инвалида. Ну, ты его
видел… тот, который нас вчера спас. Не одноглазый, а другой. Этот
дом отдам ему. Ну, раз тот домик рухлядь, тогда давайте со своим
будущим родственником новый стройте, лес вам выделю.