Попросту нисколько нельзя взирать буквально на все то, до чего только неправедно творящееся во всей этой жизни, разве что лишь со своей высокой колокольни.
Однако вот идеалисты-максималисты, эти яростные потребители чьего-либо всегда неизменно чужого литературного творчества, ничего иного вокруг себя, кроме тех двух наиболее действительно явных цветов, даже и в самой непосредственной близости от себя нисколько уж вовсе совершенно не различают.
Черное и белое – это все, что они вообще хоть сколько-то взвешенно и конструктивно способны более чем наглядно узреть во всей той весьма многоплановой человеческой натуре.
Причем все то довольно-таки искренне яркое, но никчемное, что всем своим пышным цветом еще явно кое-кому разом покажется чем-либо ни в едином своем глазу вовсе так совершенно не белым…
Однако, коли при этом всем его низменным мраком оно непременно пройдет перед их внутренним взором, как нечто нисколько-то вовсе никак не черное – уж тогда, безусловно, в их-то уме оно отныне будет более чем отчетливо заштриховано как нечто, без тени сомнения, весьма ведь сугубо строго коричневое…
Прокрустово ложе их трафаретных воззрений обо всей окружающей их жизни попросту никак не включает в себя ничего, кроме яркого света и нисколько непроглядной тьмы.
Ну, а также еще и извечной борьбы между ними, а потому счастье по их представлениям надо бы именно всеми силами смело завоевывать, а не идти к нему медленно, до чего тщательно выверяя при этом буквально каждый свой шаг.
Им-то вообще неизменно кажется, что человек – это попросту та еще бестия, а потому его и надо бы именно силою безотлагательно принудить к прогрессу, бесцеремонно навязав ему исконно доброе начало, а не пошагово и постепенно, а главное, еще и безо всяких рывков сколь вот медленно развивать его в нем…
А между тем каждый отдельный человек – это целая вселенная, а потому и подходить к нему со своей собственной меркой УБЕРЕГИ НАС ГОСПОДЬ.
Иные люди ведут себя по тем или иным канонам нравственности, кои им вполне уж знакомы и давно понятны, ну а чего-либо большего от них потребовать пока еще и в мыслях своих вовсе-то нисколько совершенно нельзя.
А чего тогда, без тени сомнения, действительно можно?
Так это одного лишь – куда более-менее верного соблюдения всеобщих этических норм и уголовного кодекса…