– Верно толкуешь, добрый человек, в городе ваше спасение. Вёрст десять до него будет. Только короткий путь – не самый надёжный. Я укажу вам дорогу, пойдёмте.
Мы вышли из полутёмной избы на лесной простор. Я снова окинул взглядом пустую деревню.
– Вы один здесь живёте?
– Один. Молодёжь вся в город подалась, а старики поумирали. Времена тяжкие настали, всё равно как в ту войну. Все о нас забыли, никому мы не нужны. По весне последнего земляка схоронил, с тех пор совсем один остался.
– А гараж вам зачем? Неужто машина имеется?
– Так то для внучка. Изредка навещает старика, продукты привозит, соль, сахар, спички, кое-что из одёжки. Крышу подлатать, по хозяйству помочь. А то и отдохнуть останется, на пару-тройку недель, от мирской суеты, от людской толчеи.
– Что ж он вас с собой не заберёт?
– Да он об этом только и твердит: поехали, дед, да поехали. Но не хочу я, понимаешь. Здесь мне покойней. Люди вокруг какие-то злые стали, особенно в городе, а лес – он всегда добрый. Он и кров даст, и накормит.
Мы вышли из деревушки и зашагали по едва заметной тропинке, которая змейкой вилась меж вековых деревьев. Внезапно мы оказались на крутом берегу небольшой речушки, берега которой густо поросли лесной растительностью.
– А вот и моя кормилица, Святогорка. Испокон века рыбёшка в ней водилась, ею и питаюсь. Много ли мне, старику, надо?.. По Святогорке и пойдёте. Она прямиком к северу идёт, вёрст пять, а потом вправо забирает. А дальше пёхом, там уже немного останется. Бог даст, выберетесь. Я и лодку вам дам. Лодчонка, правда, ветхая, как и я сам, но вас вывезет, не сомневайтесь. Иначе нельзя: мальчонка-то ваш, гляжу, совсем из сил выбился. Да и молодке не пристало по лесу вёрсты наматывать.
– Спасибо, дедушка, – с чувством поблагодарила его Вера.
– А как же иначе? Мир на добре и любви стоит. А о лодке не беспокойтесь, оставьте её у излучины, я потом заберу. А вот и она, родимая.
Под самым берегом, на небольшой песчаной отмели, лежала опрокинутая вверх дном небольшая лодка.
– Спасибо, дед. – Я крепко пожал ему руку.
Мы спустились с обрыва на отмель. Я легко перевернул лодку, вставил в уключины вёсла, наполовину столкнул её в воду. Потом помог Вере забраться на корму, Васька запрыгнул сам и тут же разместился на носу.
– Как звать-то тебя, старик? – крикнул я, когда мы отчалили.