— "Мёртвые руки"? — вмешался Таркин, сдвинув брови. — Что это за
название?
— Это звёздно-водородные бомбы землян, — пояснил Макс. — Мы
оснастили их гипердвигателями, чтобы они могли совершать прыжки в
гиперпространстве и поражать цели в обход большинства стандартных
систем обороны.
— И кто додумался назвать их "Мёртвые руки"?
— Это предложил, капитан Нилл Скотт. Говорит, слышал это
название в какой-то земной компьютерной игре. Понравилось,
прижилось.
Таркин только покачал головой.
— Ты привёл их сюда, чтобы использовать?
— Разумеется, адмирал. Иначе зачем бы мне тащить сюда целых сто
восемьдесят штук?
На тактическом дисплее появилась сеть точек, обозначавших
позиции бомб. Они были разбросаны в глубоком космосе, на дальних
подступах к полю боя, но уже начинали перемещаться на ударные
позиции.
В этот момент Макс обернулся, обращаясь к кому-то, кто был за
пределами голографической камеры.
— Нилл, "Мёртвая рука-83" завершила расчёт прыжка?
Из динамиков раздался голос капитана Скотта:
— Так точно, командир! Координаты подтверждены, готовность
полная.
Макс слегка ухмыльнулся:
— Нанести удар.
Одна из точек на тактическом дисплее исчезла.
В следующее мгновение "Мёртвая рука-83" возникла прямо у
поверхности "Семени 35894". На экранах кораблей союзников мелькнула
вспышка — настолько ослепительная, что системы защиты сразу же
уменьшили яркость изображения.
Сила удара эквивалентом триста мегатонн обрушилась на
исполинский вражеский корабль. Огненный шар разросся, охватывая все
больший объем. Даже в безвоздушном пространстве вокруг эпицентра на
мгновение возникла перегретая плазма, образовавшаяся из выброшенных
в результате удара частиц. Но затем его расширение резко
остановилось, как будто, некий аномальный по силе и прочности
мыльный пузырь замкнул его в собственном объёме.
Часть 3. Термоядерный огонь
На борту "Семени 35894" обычное приглушённое зелёное освещение
сменило оттенок. Теперь оно приобрело тревожный,
насыщенно-бирюзовый тон, символизируя повышенный уровень угрозы
относительно обычного. В главном зале царила напряжённая тишина,
нарушаемая лишь мерным гулом систем корабля.
— Господин командующий… — голос ответственного за тактическое
наблюдение прозвучал неуверенно. В его интонациях мелькали нотки
страха и непонимания.
Высокоранговый командир медленно повернулся, жестом давая
понять, что слушает.