– Расскажи ту историю!
Флория опустилась на стул возле кровати, поглубже закуталась в платок. Ткань смялась, розы превратились в бесформенные красные пятна.
– Тогда в Рассоне шла война, и мы радовались каждому дню перемирия. Детей не пускали в лес, но однажды я сбежала. Гуляла по лесу, пока не стало темнеть. И сама не заметила, как потерялась…
– Но ты же нашлась!
Эймар знал историю наизусть, но каждый раз переживал за маму и хотел, чтобы страшная часть рассказа побыстрее закончилась.
– Конечно, нашлась, но прежде встретила необычного человека…
– Ты же говорила – саламанкеро?! – снова перебил мальчик.
– Да, наверное, он был саламанкеро, – Флория задумчиво поправила одеяло, – я здорово испугалась, он что-то бормотал, взгляд был безумен. Но кое-что все-таки разобрала. Человек говорил, что хрустальная цитадель разрушена, он потерял дом, и дерева звезды больше нет. Он так дрожал… Мне захотелось помочь…
– И ты позвала саламанкеро в дом отдохнуть с дороги, – подсказал Эймар.
– Все-то ты знаешь! – улыбнулась Флория. – Да, позвала, но он отказался. Зато подарил камушек, сказал, что это осколок звезды. Я, конечно, не поверила, но камушек был необычно горячим. И как только взяла его в руки, сама увидела хрустальные башни.
– И сейчас видишь? – с замиранием сердца спросил мальчик.
Он так надеялся, что когда-нибудь мама скажет «да».
– Сейчас нет, я уже взрослая.
В тот миг Эймар отчетливо понял – мама не очень-то рада тому, что выросла.
– Когда открыла глаза, незнакомец исчез. Потом я сразу нашла дорогу домой. А на следующий день мы бежали из Рассона.
– Можно мне подержать его?
Флория развязала шейный шнурок, протянула Эймару похожий на ежика тусклый осколок. Он крепко зажал в руке камушек. Пусть ежик снова станет теплым, и тогда Эймар наверняка увидит хрустальные башни!
– Никто об этом не знает, даже Леон. Обещай, что и ты не скажешь!
Мальчик ненадолго задумался, кивнул.
– После той встречи за мной по пятам шли тени, – мама показалась Эймару такой беспомощной, что ему снова захотелось взяться за шпагу, – но камушек всегда спасал.
– Отец ведь тебя не защитит. Леон говорит, он слабый.
– Леон неправ. Твой отец – очень умный и добрый, – голос Флории дрогнул, – а это всегда больше, чем крепкие кулаки.
Она сжала руку Эймара, осколок больно врезался в ладошку.