— Если ударить чуть сильнее, он свалится. Но и так этот враг уже
некоторое время будет неспособен драться. У вас будет десять или
более секунд, чтобы с иными расправиться, — поучал я.
Если сперва все присутствующие, даже Настасья, чуть сдерживали
смех, мол, что может оболтус, воинскую науку не учивший, показать
воинам — то, когда я дважды повалил казака лишь через захват кисти,
стали живо интересоваться. Вот вызвался другой казак, когда первого
соперника осмеяли. Он взял меня в захват сзади — и получил головой
в нос, а после еще пяткой по голени.
Я перехватываю руку казака и завожу на болевой.
— Эко лихо-то как. Батькины ухватки? Петр Никифорович такого не
показывал даже мне. Вот же… еще братом названным был, Царствия ему
Небесного, — сетовал Матвей Иванович.
— Так что, есть чему мне учить казаков? — спросил я, а бойцы
пока что молчали.
Трудно признавать опытным бойцам, что и им есть чему
поучиться.
— Батька, дозволь походить да науку принять, коли все же
господин Шабарин всё это дать сможет, — попросил, как я понял,
старший над «полушкадроном» Картамонова.
— Э… — усмехнулся я. — Это после того, как мы с тобой, дядька
Матвей, подпишем бумагу, что вступаем в союз, и твои враги — мои
враги.
— Это ты, крестник, лишку хватил. Мои враги — твои враги?
Покамест, как я вижу, всё наоборот, — покачал головой Матвей
Иванович. — И что это за бумаги такие? Мы что? Цари с королями, что
пишем договоры о союзах?
Кажется, Картамонов обиделся.
— Не нужно договора. Я шучу. Ты уже пришел ко мне на помощь,
отплачу и я. Так что давай своих бойцов, учиться вместе будем, — я
посмотрел на казаков. — А что, станичники, научите и меня своим
премудростям?
— Коли, барин, вы не строптивы да работать будете, так и научим,
— разгладив бороду, сказал старший казак.
Было чему еще и мне поучиться у казаков. Это, кстати, еще одна
из причин, которая сподвигла меня использовать моих дружинников при
обучении военному делу.
— В учении строптивость — помеха. За то не беспокойтесь, —
сказал я и позвал еще одного бойца, но уже из своих. — Держи,
Петро, нож, направляй на меня!
Немного посомневавшись, десятник, а еще и кузнец Петро так и
сделал.
— Вот, — быстро забрав нож у Петро, сказал я.
Все достаточно просто, если только противник не ожидает таких
действий. Я отвлек Петро толчком в плечо, а после забрал, схватив
за лезвие, нож.