Этой ночью Найя не сомкнула глаз. Дожидаясь решения совета, она наблюдала за заревом Великого огня. Ей все казалось, что костер вот-вот погаснет, и это мучительное ожидание, наконец, закончится, но стоило ночному небу чуть потемнеть, как пламя разгоралось с новой силой, освещая верхушки сосен оранжевым светом.
Из шалаша доносилось беззаботное сопение спящих детей. Найя то и дело отгибала завешивающую вход лосиную шкуру, вглядывалась в их лица, будто ожидая, что что-то плохое может с ними случиться прямо сейчас. Но ничего не происходило, и, немного успокаиваясь, она снова обращала взор в ночное небо, напрягая зрение и слух.
Странные, противоречивые чувства испытывала Найя к своим чадам. Потерять их для нее было равносильно смерти. За каждого легко отдала бы свою жизнь, но когда в их взглядах, улыбках и фигурах она узнавала черты мужа, человека, убившего брата, и взявшего ее силой, то ненавидела собственных детей так же как его.
Когда Краогор вернулся было уже светло. Не говоря ни слова, он забрался в шалаш, и, укутавшись в оленью шкуру, завалился спать. В другой раз Найя не посмела бы побеспокоить мужа, но сейчас нервы были на пределе, и, готовая к любому, даже к самому страшному наказанию, она склонилась над ним и уверенно толкнула в плечо.
– Что ты делаешь? – удивился разбуженный муж.
– Какое решение вы приняли? – спросила Найя.
– Что ты себе позволяешь, женщина? – прорычал Краогор. Он потряс головой – не снится ли ему это? Убедившись в том, что это явь, схватил девушку за руку, и подтянул к себе.
– Какое решение вы приняли? – настойчиво повторила она. Подобная дерзость непростительна. Но Найя не похожа на остальных женщин клана. И может быть именно из-за ее тяжелого непокорного характера Краогор и выбрал ее из многих других. Долгое время он разглядывал ее красивое холодное лицо, будто пытаясь прочесть мысли. Он еще и сам не знал как накажет ее за дерзость. «Утром, все утром» – решил он, и с показной злостью отбросил в сторону тонкую девичью кисть. Усмехнувшись чему-то, снова отвернулся к стенке шалаша. Найя не уходила. Чувствуя взгляд, он повернулся обратно.
– Я их родила и имею право знать, какая участь им уготовлена, – решительно произнесла девушка. – Наши судьбы связаны, и если совет бросит их в огонь, то и я последую за ними.