Меня передернуло от отвращения. Даже обидно стало за кузину.
– Бруна, – не выдержала я, обратившись к ней. – Тебе не противно становиться супругой пожилого дяденьки? Он даже не позаботился о том, чтобы вставить себе нормальные зубы. И, наверное, его дружок уже не работает. В сказках хотя бы наливные яблочки были для омоложения, а этому, поди, уже ничего не поможет. Слишком запущенный случай.
– Теперь нам точно конец, – запричитала белка. – Неужели так трудно держать свой язык за зубами?
– А как это сделать, когда находишься в каком-то сумасшедшем мультике? – не удержалась от колкости я. – И когда меня окружают странные личности и говорящие белочки.
Моего лба коснулась лапа.
– Беляна я, – сердито поправили меня и шепотом добавили: – Лоб горячий. Стало быть, побочное действие от возвращения в свой мир проявилось. Так вот почему ты так себя ведешь…
Я заметила, что в комнате наступила оглушительная, я бы даже сказала кладбищенская тишина. Это и заставило меня перестать препираться с рыжей зверюгой и оглянуться вокруг.
Лица присутствующих здесь воинов вытянулись от удивления. А потом бойцы начали задыхаться в попытке удержать так и рвущийся наружу смех. Видимо, мое обращение к Бруне пришлось им по вкусу. Племянничек Повелителя отошел от меня подальше и отвернулся, как будто он меня не знает.
Глаза Брунвильдины метали молнии.
– Мне больше нравилось, когда ты молча смотрела в одну точку и улыбалась, – с упреком в голосе проговорила она. – Неблагодарная тварь. Я относилась к тебе со всей душой, даже подбирала наряды и интерьер под цвет твоих волос, выпрашивала деньги у папеньки на тебя. И он все выдавал. Хотя, могли ни копейки не тратить на твое содержание, все равно ты была овощем. Не пойму только одного, как тебе удалось выкарабкаться из этого состояния?
Странности какие-то. Выходит, что девушка была для своей кузины живой куклой? Так вот почему вся комната и вещи исключительно поросячьего цвета?
Жаль, что волосы девушки, в тело которой я угодила, не черные, иначе могла бы очутиться в мрачной готичненькой обители зла. Но уж лучше так, чем в домике Барби.
– Скажи, Бруна, а как смогла заговорить ты? Насколько я помню, его темнейшество заставил тебя заткнуться, – не осталась в долгу я. – И запомни уже раз и навсегда, сделай себе зарубку в памяти: как обзываешься, так и называешься.