-Я думаю это бесполезная трата
времени, учитывая ту чехарду по смене министров которую они
устроили в правительстве, - критически отнесся к этому предложению
Берзин. Сомов изобразив на лице маску безучастности, внимательно
прислушивался к разговору, происходящему за стенами кабинета.
Неожиданно его внимание отвлекла появившаяся в приемной Мария
Остен.
-Совещание уже началось? –
поинтересовалась она у секретарши. Та утвердительно кивнула
головой.
-Рада вас видеть Николас. Говорят вы
стали настоящим героем? Отличились при обороне Вальдеморо и взяли
богатые трофеи? Товарищ Санчо не может вами нахвалиться. Какие-то
секретные документы достали и еще вернулись на итальянском авто, -
похвалила молодого человека немка.
-Зато у товарища Мендеса возникло
несколько вопросов ко мне. Кто подарил мне этот автомобиль и не
подсунули ли мне ложные документы с дезинформацией? – усмехнулся
Сомов.
-Людям из ведомства Орлова всюду
мерещатся шпионы. Мы-то знаем, что вы настоящий герой! – приятно
улыбнулась ему антифашистка и вошла в помещение, где происходила
встреча. На этот раз двери были плотно закрыты, и Николай
откровенно заскучал, не решившись завести разговор с пожилой
секретаршей. Когда его шеф освободился, они быстро покинули отель
Гэйлорд. Улицы столицы были запружены повозками и автомобилями с
беженцами. Кто-то умудрялся даже тащить за собой домашний скот,
хотя казалось, откуда в городе ему взяться.
-Все так плохо? – не поворачивая
головы, спросил Коля, управляя трофейным автомобилем.
-А ты сам не видишь? – вопросом на
вопрос ответил Владимир Ефимович.
-По этим толпам беженцев можно судить
о наших успехах на фронте.
-Куда мы сейчас? – поинтересовался
Николай конечным пунктом их передвижения.
-К себе, - буркнул комбриг. У него в
помещении Генерального штаба был свой кабинет.
-Надо будет уничтожить некоторые
документы на случай захвата Мадрида националистами, - признался
Горев. Уж если такой человек как Санчо, собирался жечь документы,
то дела действительно обстояли плохо. В здании Генерального штаба
была не меньшая суета, чем на улицах. Из кабинета в кабинет бегали
офицеры с кипами каких-то бумаг. На улице в бочках, жгли приказы и
распоряжения и еще неизвестно какую документацию. В отделах
паковали в чемоданы печатные машинки и другое имущество. Владимир
Ефимович стал планомерно разбирать все свои рукописи и записки. На
столе у него зазвонил телефон. Комбриг поднял трубку и выслушал
все, что ему сообщил оппонент на другом конце провода. Выражение
лица военного атташе менялось с каждой минутой.