Услышав шаги последовавших за ним домоправительницы и няни, виконт усилием воли взял себя в руки и повернулся к ним лицом. И хотя он стоял теперь спиной к лившемуся из окна свету, выражение его глаз поразило обеих женщин, и они замерли в ожидании чего-то страшного. И оно настигло их.
– На нашу семью обрушилось ещё одно несчастье, – тихо начал лорд Гордон и откашлялся, голос плохо повиновался ему. – Мой брат, лорд Арчибальд погиб. Лошади, карета, несчастный случай. Вместе с ним погибла его жена леди Вайолет.
Голос виконта прервался, но он огромным усилием воли вновь заставил себя говорить.
– У них осталась дочь, маленькая Беренис. И место осиротевшего ребёнка теперь здесь, в доме, где вырос её отец. Она вскоре приедет к нам.
Больше говорить он был не в силах.
– Простите, я хочу побыть один, – выдавил он из себя и ушёл в кабинет.
Ошарашенные известием женщины залились слезами. Их горе было велико. Арчибальда в доме любили. Он был весёлым непоседливым мальчишкой, часто шалил, но никогда и никому не делал зла. И он был слишком молод, чтобы умереть.
Бедная няня вспомнила малыша Арчи у себя на руках, хорошенького, как ангелочек, с широко открытыми голубыми глазёнками и светлыми кудряшками. Он был очень похож на мать, леди Сесили, царство небесное им обоим. И старая женщина заплакала ещё горше, давая выход навалившемуся на неё горю.
Лорд Гордон, как мужчина, был лишён такого спасительного клапана, который открывает дорогу наружу боли, сжимающей сердце. И всё же глухое рыдание вырвалось из его груди, когда он закрыл за собой дверь. Одно, но такое тяжёлое, что оно, казалось, забрало все его силы.