Мы сели кушать. С некоторой настороженностью я ждал от Миши вопроса – так что же я буду делать дальше?
Хотя после нашего утреннего разговора я постоянно думал об этом, но окончательного решения так и не принял. Поэтому, не дожидаясь Мишиного вопроса, я начал говорить.
– Знаешь, Миша! Я не смог рассказать тебе о своих планах, так как не был уверен, что я сам этого всего хочу. Все время, что мы работали, я размышлял о них. Сказать, что я твердо что-то решил, я не могу. Но все же, скорей всего, первое, что я сделаю – это поеду повидаться со своей дочерью, а заодно и проведаю бывшую супругу. Я как-то тебе рассказывал, что восемнадцать лет тому назад мы с ней разошлись.
– Да, я помню, – сказал Миша, – но ты никогда не рассказывал подробностей.
– Ну, что ж, у нас есть еще несколько минут, – подумал я. – Пожалуй, я тебе сейчас все расскажу.
Итак, мы жили довольно неплохо, у нас росла дочь девяти лет, которую я очень любил. Конечно, случались и ссоры, но не думаю, что чаще, чем в других семьях. Единственно, что меня настораживало в наших отношениях это то, что с тех пор как дочка пошла в школу, моя жена полностью ушла в свою работу. Ее назначили руководителем группы, начальство постоянно ее хвалило, и все разговоры дома так или иначе сводились к ее проблемам на работе. Меня это раздражало, но ничего с этим я поделать не мог.
Мои же профессиональные успехи в тот период были довольно скромными и я подумывал заняться чем-то другим.
Примерно за полгода до развода жена продвинулась по служебной лестнице еще выше – ее назначили начальником отдела. Это был ее триумф! Круг ее общения резко изменился, зарплата существенно выросла, и домой она приходила только ночевать. Очень быстро мы стали почти чужими людьми, нас связывала только дочь.
И вот однажды она заявила мне довольно будничным тоном, что она со мной разводится. Ей надоело слушать мои упреки – это мешает ей жить. Вначале я не предал большого значения ее словам, но вскоре она вручила мне повестку в суд.
Я готовился к суду, как к бою на последнем рубеже. Мне казалось, что приготовленная мною речь должна убедить любого в ошибочности нашего развода. Однако на суде судья выслушала довольно равнодушно наши первые заявления и дала нам полгода на примирение. Так что мое выступление не состоялось!