– Да. Прямо Дворцовый мост. А за ним центр, люди.
– Любимая и мясной бульон.
– Точно.
– Почему всё-таки не полетели? Фенька была бы жива.
– Честно? Не понимаю, как могла тебя поднять. Второй раз не получилось.
– Да.
– Моё тело становится лёгким, а мозг вырабатывает особую энергию. Активировался древний ген. В одной из прошлых жизней я летала.
– А в экстренной ситуации? Обычный человек сдвинул каменную плиту, придавившую ребёнка, а потом сам не знал, каким образом.
– Так чувствую.
– Ладно, проехали.
Несколько человек вышли на тропу откуда-то справа. Ваня притормозил, и поставил передо мной шлагбаум в виде руки. Мы стояли и подозрительно смотрели на людей: мужчина, женщина и подросток.
– Идём, там ребёнок.
– И, что? Подросток не может быть опасным?
Я пожала плечами. Когда люди ушли вперёд, мы продолжили путь. Возле самого моста увидели первого регулировщика. Рядом трудились два человека с лопатами, расчищая дорогу и обкапывая бочку, в которой человек в красном берете с палочкой в руке, указывал дорогу заплутавшим. Теперь можно было выдохнуть, дальше «родные пенаты» и относительно безопасный район, где собирались с окраин выжившие.
На Дворцовой площади жгли костры: гигантские языки пламени, казалось, лизали плотную пелену снега.
– Кажется, успеем дотемна.
– Хорошо, август, ночь начинается не очень рано. Хотя от дня не сильно отличается.
– Когда падал чёрный снег, не было разницы.
– Пахнет мясом, ― Ваня глубоко вдохнул, ― подойду ближе.
Я осталась стоять.
Минут через пятнадцать он вернулся с пластиковым контейнером в руке:
– Прямо коммунизм! Дают бульон из кабана. Идите скорее, пока народ не набежал. Всего три человека у раздачи. Сзади костра.
Меня просить не надо. Мгновенно оказалась у костра. Два весёлых мужика колготились возле чана, где дымилась похлёбка.
– Подходи, тётка! ― Бородач лет пятидесяти, выловил поварёшкой кусок мяса и плюхнул его в алюминиевую миску, потом залил крепким бульоном, ― если пересолил, пардонте, ― залился смехом.
– Обожаю пересол. А ложку?
– О, блин, еще и ложку? Однако.
Его товарищ подозвал меня жестом:
– Не обращай внимания, бабуля, дружок шутит. Бульон вовсе без соли. Соль нынче непозволительная роскошь. Держи ложку: личная собственность. Вытрешь снегом и вернёшь. Только тебе.
– Спасибо. Молодцы, кормите народ.
– По жизни мы охотники. Теперь даже в лес ходить не надо. Видишь, кабанья нога? Отличная приманка. Ночью звери выходят из логовищ, а тут кусок мяса. И всё, дальше дело техники.