— В круг! — последовала команда, я
потянул в себя небесную силу, набрал едва ли не предельное её
количество, стиснул своей волей и шагнул через черту.
Зрители подались назад, в
непосредственной близости остались только судья, секунданты и
бригада врачей во главе с живчиком-коротышкой в распахнутом белом
халате. Наличие среди лекарей хирурга с набором инструментов
нисколько не порадовало, отсутствие ассистентов магистра Гудимира —
озадачило и разозлило. Порчу, надо понимать, с меня снимать никто
не станет.
Но подточить уверенность эти
подозрения не успели.
— Магистр, ваш ход! — объявил
капитан.
Гудимир, который сейчас ещё больше
прежнего напоминал нескладного аиста, тянуть время не стал.
— Готов! — коротко бросил он и резко
махнул рукой. Глаза магистра вспыхнули мрачным багрянцем, из ладони
вырвалась кровавая плеть.
Замах!
Я не стал прикрываться отторжением,
вместо этого попытался перехватить убийственный аркан встречным
ударом. Будто под руку кто толкнул: бей!
И — попал! Плеть расплескалась
мельчайшими брызгами, а когда они обернулись багряными искрами, я
вскинул руки и задействовал атрибут. Белизна и пурпур вывернулись
фиолетово-чёрными лепестками огня, пламя спалило большую часть
порчи, но — не всю! Какие-то искорки всё же дотянулись до меня, и я
будто заряд мелкой дроби словил. Досталось преимущественно ногам и
спине, кожа вмиг лопнула, из мелких ранок потекла кровь, а
зловредные чары не понеслись по жилам к сердцу, но начали
вгрызаться в плоть, поражая капилляры.
Сука!
Боль накрыла с головой, но я совладал
с приступом слабости, предельным напряжением воли разогнал по телу
небесную силу и омыл этой очищающей волной порчу, а после взялся
смещать её к солнечному сплетению. Точнее, сделать это попытался.
Капли тёмного багреца оказались неподатливыми, они неохотно
повиновались мне и почём зря жгли плоть и дух, пришлось
выкручиваться.
Изменение аспекта! Контроль!
Сжатие!
Три служебных приказа вкупе с новой
порцией небесной силы окончательно размыли порчу, исказили её и
смяли в пурпурный комок. Тот дёргался, пытался растечься и отравить
— в нём оставалось слишком много чужой воли, и я не попытался
удержать зловредные чары, вместо этого спешно втолкнул их в излив,
из которого перекинул к первому узлу оправы. Обожгло меридиан ровно
жидким пламенем, но не растерялся и не сплоховал, а дальше приказ
контроля перемолол чужой аркан, и тот необратимо изменился.