– Не без этого.
– Поосторожнее. У меня тоже когти есть.
– Ого! – лицо Фёдора вытянулось, – не подходите слишком близко: я тигрёнок, а не киска?
– Не без этого, – прищурилась Леська.
Он внимательно посмотрел на неё. Казалось, хотел что-то спросить.
Не спросил.
– Ты эту тачку из дома пригнал? – пошла в наступление Леся. – Или она у тебя здесь была?
– Это важно?
– Нисколько, – Леська повела плечами, – папочкин подарок?
Фёдор повернул к ней насмешливое лицо. Его глаза под очками слегка сощурились.
– Не угадала.
– Мамочкин?
Глаза потемнели, машина прибавила ходу.
– Мимо, – выдавил он. Стальные пальцы крепче сжали обшивку руля.
Она почувствовала, что наткнулась на что-то, что по-настоящему его задело, и желание дерзить пропало.
– Даже и боюсь предположить, – сдалась Леська, – неужели сам заработал?
– Типа того.
Она не знала сколько ему лет: вполне мог и сам заработать.
Через три квартала он уже притормозил у обочины. Оказывается, девочка жила неподалёку от неё. Странно, что Леська не видела её раньше. Может, тоже приезжая?
Они недолго постояли у машины. Парочке не терпелось остаться наедине. Леська завидовала им. У неё никогда не было таких отношений с парнем, чтобы он свободно брал её за руку, провожал её до дома, целовал.
Сажая её в машину, Фёдор открыл дверь, но руки не подал.
– Пристегнись, – коротко велел он.
Леська подчинилась.
– Хочешь, покатаемся по городу?
– Можно, – спокойно ответила она, пряча глаза под ресницы. Боялась, что радость будет слишком заметной. Она не должна была радоваться!
Зарычал мотор. Они отъехали от обочины и развернулись на перекрёстке. Ночь полетела навстречу редкими огнями, ровной полосой разметки и ароматами морского города. Леська опустила стекло до упора и высунула голову наружу. Ветер был свежим, и постепенно все сомнения покинули её. Она вытянула руки из окна, чтобы поймать упругий поток. Волосы развевались за спиной и щекотали шею. Вихри окутывали её всю: плечи, тело, живот и ноги, скользили по коленям и ступням.
Скорость ей нравилась. Вот бы эта ночь никогда не кончалась!
Наконец, она вернулась в салон, поудобнее устроилась в кресле, глядя строго вперед. Она знала, что Фёдор не смотрит на неё, но отчего-то чувствовала, что он столь же полон ею, как и она им. Ощущение это приносило особое удовольствие, трепет, странную тоску. Скрещивая ноги, ставя локти на окно, откидывая волосы со лба – делая любое движение, она думала только об одном: замечает ли он?