Сам мальчишка спасся, спрятавшись в доме того самого шамана,
который был его дедушкой. И лишь благодаря этому выжил. В ту ночь
Терин нашёл у дедушки много демонических артефактов, подавленных
его новым господином. И Терин сохранил один из них и носил с тех
пор с собой. Небольшой круглый медальон отполированный до
зеркального блеска. Чёрный с красными прожилками. Терин с детства
чувствовал магию и знал, что амулет этот магический
Но все-таки парень понимал, что демоническая магия опасна. И
пользоваться ею нельзя. Но и амулет не бросал. Предчувствуя, что
наступит день и эта безделушка ему может пригодиться.
Иногда амулет пытался с ним поговорить, звал его, но Терин лишь
молча слушал, не отвечая.
И вот сегодня он понял, что настало время использовать это
опаснейшее оружие.
Он прекрасно расслышал, что сказал этот мальчишка своему
старшине, и понимал, что у господина Тарлина нет шансов выжить.
Слишком много здесь войск. И все, что мог сделать Тарлин, — это
пожертвовать собой, как когда-то сделал это его дед.
***
Как я и приказывал, войска выстроились на границе леса.
Северяне, видимо, совсем вымотанные тяжелым днем и стрессом,
попросту забыли выставить часовых. По крайней мере, Штоллен, как ни
осторожничал, никого обнаружить не смог.
А учитывая, что в деревне была тишина, пришел к выводу, что нас
даже не заметили.
— Ну что, господин Трувор, когда нападать-то будем? —
нетерпеливо спросил он, подобравшись ко мне. Он уже по третьему
разу проверил вооружение каждого гвардейца, подпрыгивая на месте от
нетерпения.
— Я постараюсь устроить у них пожар, — произнес я. — Когда все
бросятся его тушить, никто и смотреть не будет за стены. Думаю, вы
и сами поймёте когда выступать. Но есть один момент. Я могу
потерять сознание от потери сил. В этом случае просто оставьте меня
в телеге. Я приду в себя в лучшем случае через час. Совершенно обо
мне не беспокойтесь.
— Но как можно, господин Трувер? — удивился он.
— Оставьте пару гвардейцев охранять мой сон, если вам будет
неспокойно, — улыбнулся я. — Этого будет вполне достаточно.
Штоллен хмуро покивал, а я принялся за работу.
Мое сознание привычно перенеслось в тело маленького жучка,
который сейчас притаился под притолокой дома барона Тарлина. Барон
спал, громко похрапывая.
В соседнем помещении на устеленном шкурами полу лежали в обнимку
его жена и дочь. Мать обнимала свою дочурку и крепко прижимала к
себе, будто боялась, что больше никогда ее не увидит. Ведь Тарлин
подготовил дочери незавидную судьбу. Он хотел отдать дочь страшному
проклятью, от которого должны умереть все. Ничего у этого Тарлина
святого нет. Все-таки эти северяне абсолютно лишены морали. Я даже
усмехнулся от этих мыслей. Видимо, Дерек Трувер во мне
заговорил.