Мы должны были причалить у островов Уна-Муе, на родине Шебы. Наша дробь на право сходить на землю не посчитала зеленые берега Уна-Муе за исключение, но нам это не сильно помешало. Уна-Муе представляет из себя два равнинных острова, соединенных перешейком. В то время его еще не колонизировали, собственно, потому мы и оказались там. Мы не принимали непосредственного участия в этом гнусном процессе, чему я безмерно рад, так что по этому поводу мне сказать нечего. Все дни стоянки там мы провели, развалившись прямо на палубе и давя на массу, играя в карты, мертвецки напиваясь и завывая:
– Что б нам сделать с пьяным матросом, рано поутру? Эй-хэй, и выше парус, эй-хэй, и выше парус, эй-хэй, и выше парус, рано поутру! Положим его в кровать к капитанской дочке, рано поутру!
В редкие минуты трезвости мы рыбачили и любовались невероятными пейзажами островов. Темные густые леса на берегах, среди которых изредка показывались маленькие хижины местных жителей и голубовато-зеленые реки и озера; экзотические рыбы, любопытно выглядывающие из воды и скользящие среди многочисленных пирог соотечественников одной прекрасной девочки. Иногда они поднимались на борт. Среди них были совершенно божественные смугленькие девушки и простодушные мужчины. Незаметно для себя мы немного выучили их язык. Они с удовольствием рассказывали о своей родине, о жизни там, состоящей из охоты и земледелия. Слушая их и понимая, что этот мирный народ ждет в будущем, мне взгрустнулось. Родители Шебы поступили мудро, покинув эти земли до того, как там разразилась буря. Но что я мог сделать?
За годы, что мы отбарабанили на военном флоте, мы побывали буквально везде, за исключением материковых стран. На северном архипелаге Гуну, полностью противоположном Уна-Муе. Смотрели мы на беззаботные западные Крацкие острова, винные широты, которые славятся своими праздниками. Проходили мы и мимо Востока, окруженного 6 островками, такими же строгими и закрытыми, как и их большой континентальный товарищ. Мы даже прошли по Кровавому проливу. Думая обо всем этом, я не жалею, что попался тогда командиру, но сейчас, оставив те годы позади, мне, конечно, легко говорить так.
… Я пошатнулся, соответственно, вместе со мной пошатнулся и Кид, который, одной рукой придерживал меня, а другой держал мою руку, перекинутую ему через шею.