Всех музыкантов публика воспринимала по-разному: над некоторыми подшучивали, выкрикивали фразочки «Ты хоть знаешь с какой стороны подходить к гитаре?!», «Гляньте, как нежно и робко ее держит словно девушку!» – это сопровождалось вульгарно громким хохотом с похрюкиванием. Были и те музыканты, кому все стремились подать руку, почтительно снимали головные уборы, уступали лучшие места – в знак большого уважения.
Как и в любом музыкальном заведении здесь имелся свой конферансье. Это был толстый, а потому и довольный своей сытостью, вальяжно выходивший на сцену маленькими шагами, человек с негаснущей улыбкой. Его лощеный вид, придавал особый шарм, а широкая улыбка, обнажающая крупные зубы, делалась ярче за счет шоколадной кожи. Пробуя на вкус каждое слово, он громко и ярко представил артистов:
–Дамы и господа, прошу любить и жаловать – ДиДиФайф! – он прищелкнул толстой пятерней, под звуки саксофона, спустившись вниз, давая выйти на сцену артистам.
На сцене оказалось пятеро юнцов – старшему певцу, наверное, не было и 18 лет. Они пришли сюда со своими инструментами – ведь каждый уважающий себя музыкант должен иметь свой инструмент и сливаться с ним в одно целое.
Один юнец уже начал отбивать ритм на литаврах, которые заполнили зал четким подвижным звуком. Толпа одобрительно начала притопывать в такт. Второй подхватил инициативу – его пальцы заскользили по клавишам – он будто бы играл классику наоборот переделывая на свой лад давно знакомые произведения Баха, Моцарта и других. Это была чистая импровизация. Здесь же вступили сразу двое звуки тромбона и банджо дополнили мелодию – зал уже пританцовывал, наполняя мелодией каждую клеточку своего тела. Саксофон вступил последним – мощный звук жил будто бы отдельно от остальных, но при этом оставался единым целым со своими братьями. На всей пятерке красовались яркие костюмы, усыпанные блестками, пайетками, стразами. Уверенная манера исполнения, их вальяжные улыбки, движения и притопывания говорили о том, что они знают, как правильно себя вести, чтобы оказаться на высоте.
Зрители выкрикивали одобрительные возгласы, сложив две ладони вместе и приставив их к губам, чтобы их услышали:
–Давай еще! – требовали они, а маленький саксофонист в угоду им весело подмигивал, продолжая окрашивать мелодию новыми тонами.