Большинство начинающих практиков считают, что медитация должна быть умиротворенной. Если они испытывают безмятежность, то заключают, что все делают правильно. Но довольно скоро в это спокойствие врывается тревожная мысль или эмоция, и практикующие считают это проблемой. Мы не любим потрясения. С самого начала у нас есть это двойственное предпочтение. Мы хотим, чтобы поверхность океана была гладкой, без волн. Когда они возникают, мы говорим, что не способны медитировать, или считаем, что медитируем неправильно. Но волны приходят в любом случае, всегда. Меняется лишь то, как мы их воспринимаем. Мы можем относиться к ним как к грозным чудовищам и стараться оттолкнуть их. Можем использовать определенные техники, чтобы подавить их. Но, пытаясь избавиться от волн, мы не достигнем освобождения. И если вы исследуете ум, который старается справиться с ними, то обнаружите, что на самом деле он зациклился на проблеме. Он делает из мухи слона. Мы можем сказать себе: «Эти волны, по сути, пустотны», но интеллектуальное понимание никуда не ведет. Мы можем играть с представлениями и концепциями пустотности и использовать логику, пытаясь убедить себя, что волны на самом деле – не чудовища. Но наше сердце все равно чувствует угрозу и старается защитить себя. Это описание первой стадии работы с умом.
На второй стадии мы учимся покоиться во всеобъемлющем, неконцептуальном состоянии ума, который выходит за пределы ограниченного «я». Волны все еще пугают нас, но мы видим проблески безграничного объема воды под поверхностью, и это придает нам уверенности, чтобы согласиться с их существованием. Мы все еще не видим их как просто волны, но все же наш взгляд стал гораздо шире. Наши личные истории страха и утраты, неприятия и угрызений совести все еще здесь, но они уже не занимают все пространство в нашей голове. Зациклившийся ум слегка ослабил хватку, и как только мы распознаем, что наша версия реальности существует в рамках бескрайнего безличностного переживания, эти истории уже не будут нас так сильно беспокоить. Тогда мы думаем: «О, вот волна формируется на поверхности моего ума». Или: «В моей голове сидит чудовище. Хорошо, пусть так». Мы можем осознать проблему, при этом не реагируя на нее. Мы видим ее, но не чувствуем так сильно, как раньше. Понимание пустотности спускается из интеллектуальной головы в чувствующее сердце. Соотношение меняется: чем больше мы покоимся в распознавании всеобъемлющего пустотного ума, и чем полнее воплощаем мудрость пустотности, тем меньшее влияние оказывает на нас беспокойство. Волны здесь, но теперь они – легкая рябь в необъятности океана. Но пока мы зацикливаемся на волнах, мы утрачиваем связь с океаном, с его глубиной.