Пока Говард договаривался об уходе за раненым, Итан проснулся.
Он выглядел заметно посвежевшим и, к нашему удивлению,
самостоятельно спустился с телеги, хоть и слегка пошатываясь.
— Лорд Итан, вы были правы, дорога нам предстоит неблизкая и
неизвестно, что нас подстерегает на пути, — заговорила я, заметив
вопросительный взгляд лорда, который с недоумением наблюдал за
нашими сборами. — Нам нельзя задерживаться, а вам требуется
несколько дней покоя, чтобы полностью восстановить силы.
— Я оставила хозяйке этого дома настои и мази, — добавила Амели,
протягивая холщовый мешочек смущенной женщине. — Эмма поможет вам
менять повязки, а через три дня ваша рана окончательно заживет.
— Благодарю… вы спасли мне жизнь, и я этого не забуду, —
произнес Итан, окинув нас внимательным взглядом, в котором
промелькнула тень сожаления. — Надеюсь, наши пути еще пересекутся
при более благоприятных обстоятельствах.
— Возможно, — коротко ответила, не став напоминать, что человек,
скрывающий свое имя, вряд ли жаждет новых встреч. И попрощавшись с
гостеприимными хозяевами и нашим странным попутчиком, мы вновь
отправились в путь…
Граница встретила нас серыми каменными стенами форта и
подозрительными взглядами стражников. Пошлина за ввоз телеги
оказалась вполне разумной — десять серебряных монет, которые Говард
достал из потайного кармана. Стражник долго вертел монеты в руках,
проверяя их подлинность, но придраться было не к чему — серебро
звенело чисто.
— Зачем прибыли в Сольтерру? — поинтересовался начальник
караула, оглядывая нашу небольшую процессию.
— Торговые дела, — спокойно отозвался капитан, кивнув на телегу.
— Держим путь в Брастон, говорят, там сейчас выгодные цены на
ткани.
Я мысленно похвалила его за находчивость — ярмарка в Брастоне
служила отличным прикрытием. В эту пору город напоминал
разворошенный пчелиный улей: купцы привозили шелка с востока и
пряности с юга, менялы звенели монетами, а на площадях
разворачивались пестрые торговые ряды. Даже если кто-то и станет
расспрашивать о нас в городе, вряд ли кто вспомнит еще одну
торговую семью среди сотен прибывших на ярмарку.
— А женщины? — прищурился стражник.
— Моя семья и служанки, — пояснил Говард. — После смерти супруги
дочери помогают мне с торговлей.
— Проезжайте, — разрешил начальник караула, махнув рукой. —
Только будьте осторожны — на дорогах стало неспокойно. Разбойники
совсем распоясались.