– Иду, иду. Сейчас, открою…
Мужчина, найдя ногами старые тапочки со стоптанными задниками, пошаркал в маленькую прихожую. Потянув за позеленевшую от времени фигурную дверную ручку, он отворил дверь…
И замер. За открытой – родной деревянной – дверью стояла ещё одна: отливающая стальным мутным блеском, без каких-либо замочных скважин, с ручкой, похожей на небольшую человеческую ладонь.
Пожав плечами, хозяин дома взялся за ручку этой, невесть откуда появившейся, чужой двери – и отворил и её тоже.
На улице шел ледяной дождь вперемешку со снегом. Большущий незнакомый, серый с чёрной макушкой, кот с тёмными раскосыми глазами, невозмутимо сидевший на крыльце под дождём – когда-то, наверное, пушистый и важный, а теперь казавшийся жалким в своей мокрой взъерошенной шубе – недовольно муркнув, по-хозяйски, неспеша, прошел в открытые двери, и сел на половичёк в прихожей.
– Что, не могли, как все люди нормальные, заявиться, да? Опять цирк устраиваете. И не надоело? – непонятно кому выговорил мужчина и стал закрывать родную деревянную дверь.
Стальная дверь непостижимым образом вдруг стала деформироваться, одновременно вползая в пока ещё приоткрытую дверь дома. За ней порывом возникшего вдруг ниоткуда ветра в прихожую плеснуло холодной водой. Когда же хозяин, наконец-то справившись с дверной задвижкой, обернулся, то увидел перед собою трех невысоких мужчин. У одного с мокрой куртки-пуховика исчезали остатки кошачьей шерсти, другой чёрной вязаной шапочкой в руке разминал лицо, постепенно приобретавшее слегка красноватый – вместо серо-стального – оттенок, а третий… Третий старался незаметно подтереть половичком приличную лужу у себя под ногами – и лужа эта, как ни странно, стремительно уменьшалась в размерах, пока совсем не исчезла, оставив после себя совершенно сухой пол и такой же сухой, хоть и скомканный, домотканый половик…
Отодвинув рукою странных гостей, мужчина прошел обратно в гостиную. И, только после того, как сел за старый круглый стол, застеленный ажурной скатёркой, предварительно выставив на него взятый из буфета графин и четыре маленькие рюмочки дымчатого зеленовато-синего стекла, он повернул лицо к скромно топтавшимся в прихожей поздним гостям:
– Чё ждёте-то? Заходите уж…