Вот и четвертый этаж: двери лифта открылись, я вышел
и пересек небольшое фойе затемненное, ручку, что форму
шара имела, рукой крутанул, дверь открыл, чуть толкнувши
ручку вперед и вошел в освещенную солнечным светом
комнату, что называлась столовой. Уютное место.
Не ресторанный комфорт, но вполне аккуратно и чисто.
Эта столовая ведомству принадлежит. Но какому —
вспомнить сейчас не могу. Мне ее показал один парень,
что был соседом по офису, – фирма его занималась
сотовой сетью, но он уж давно переехал куда-то.
Я же сюда продолжаю ходить, хотя есть еще место,
где иногда я обедаю, но там столовая хуже,
хоть и дешевле. Она министерская тоже, но сервис
старорежимный и качество пищи неважное, скажем.
Здесь же все сносно. Одно неудобно – как много народу,
так маета начинается, – очередь движется очень
медленно. Но в этот раз повезло – всего три человека
передо мною стоит. Посмотрю-ка пока телевизор,
что на буфете пестрит за спиною стоящей у стойки
юной раздатчицы пищи (как должность назвать ее лучше?).
По НТВ выступает Дибров, рядом с ним сидит некий
дядечка лет сорока и чему-то согласно кивает.
Вот бы понять еще, с чем он согласен. А, впрочем, мне по фиг.
Кстати, лет восемь назад телевизор смотреть совершенно
был не способен я. Просто его энергетика слишком
неорганичной казалась, вредящей органике жизни.
Как кислота, попадая на кожу, ее разъедает,
так телевизор влиял на меня в тот период духовный.
Нынче же мне все равно: пустота восприять неспособна.
Я заказал себе вот что: салат оливье, щи пустые,
мясо с картофелем, сок апельсиновый, пару кусочков
черного хлеба, – всего заплатил рублей сорок. Чуть больше.
Сел возле окон, где столики на одного человека
были рассчитаны, и приступил к поглощению пищи.
Вот написал «приступил к поглощению» и почему-то
армию вспомнил. Похожая есть там команда солдатам
в час, когда их приведут вечно строем, – а, помню, в учебке
и в туалет только строем ходили, – рассадят на лавки
вкруг деревянных столов, на которых железные миски
иль оловянные, ложки такие ж, бадьи, в коих жидкость
с салом, что плавает сверху кусками, потом по команде
есть разрешат. Представляете, каждый стремился побольше
сала вареного кус ухватить. Вот меняет как вкусы
армия! Все, на что раньше глядел с отвращеньем, служивый
так уплетает, что треск за ушами стоит. Я, к примеру,