«Максим…» — эхом отдалось у нее в голове.
Сердце моментально заныло, и все проблемы, переживания тут же навалились на Полину непосильным грузом.
— В моей жизни Максима больше нет, — сказала она и прикусила губу, чтобы не расплакаться.
Бабушка нахмурила черные татуированные брови, спросила:
— Как это нет? Вы поругались?
Полина решила — лучше уж признаться во всем сразу, и ответила:
— Мы разводимся. А еще я беременна!
Сказала и внутренне сжалась, готовая к разносу по полной. Даже зажмурилась, предчувствуя бурю, которая непременно на нее обрушится.
Слезы проступили сами собой. Громко всхлипнув, Полина накрыла лицо руками.
— Ох ты ж боже мой… — воскликнула бабушка.
А потом случилось совсем уж невероятное — она подошла к внучке и обняла ее.
— Все будет хорошо, Поленька…
Это было именно то, что Полина так хотела услышать.
12. Глава 12. Одинокий волк
Максим даже не заметил, как Полина ушла.
Дикая ярость накрыла его с головой, отключив способность думать. Он выпустил внутренних демонов наружу, позволил им управлять своим телом, продолжил крушить кухню.
В ход шли стулья, бытовые приборы, отломанная от стола деревянная ножка. Мебель трещала, ломалась под натиском его гнева, посуда летела на пол, со звоном билась о кафельную плитку. А сам Максим будто ничего не слышал, не понимал, что творит.
Он остановился, лишь когда швырнул мясорубку в окно.
Широкое стекло жалобно дзинькнуло, брызнуло осколками наружу, запуская на кухню холодный зимний воздух.
Максим уставился на черную дыру в оконной раме и застыл, чувствуя, как ветер обдувает лицо. Потом огляделся, двигая головой будто робот. Обвел взглядом еще совсем недавно уютную кухню, где они с Полиной столько раз вместе завтракали и ужинали.
Комната напоминала поле боя. В ней не осталось ничего целого. Даже в двери холодильника была вмятина, причем не одна.
Больше никогда он тут с Полиной завтракать не будет. Не станет наблюдать вечером, как она крутится в коротких шортах, накрывая на стол.
Эта лживая предательница больше не пожарит ему здесь ни одного стейка, не сварит кофе. Не улыбнется…
И так ему стало хреново от осознания всего этого, что захотелось выть. Громко, протяжно, как делают раненые звери, когда понимают, что пойманы в железный капкан.
Максим опустил взгляд на свои руки.
Умудрился изрезать пальцы о стекло.