Я едва сдержал довольную улыбку, наблюдая, как Евгения Грофф
мелко затряслась и начала хватать воздух ртом.
- Поэтому, - майор сделал паузу, - мы нашли его и
допросили...
- Вранье! Не могли вы его допросить! – выкрикнула баронесса.
Но тут же замолчала, вытаращившись на Вишневского. Что,
сболтнули лишнего, Евгения Викторовна?
Я не сразу заметил, что из-за угла появились два дюжих молодца в
полицейской форме. Один отстегнул от пояса наручники, второй
перегородил путь к повороту коридора.
- Евгения Викторовна Грофф, вы задержаны по подозрению в
причастности к смерти барона и баронессы Грофф, - грозно проговорил
майор и кивнул тому полицейскому, что держал наручники. – Советую
не оказывать сопротивления. Это послужит усугубляющим вину
обстоятельством.
- Вы не имеете права! У вас нет доказательств! Вы его не
найдете! Он вам ничего не скажет! – разносился по коридору крик,
похожий на воронье карканье, пока на запястьях женщины застегивали
наручники.
- Мы очень постараемся, баронесса. На это у нас есть неделя. И,
поверьте, если будет нужно, мы перевернем особняк на Дорожной вверх
дном, но доказательства у нас будут. Полагаю, нынешний владелец
дома не будет чинить препятствий следствию. Я прав, ваше
сиятельство?
- Напротив, постараюсь оказать посильное содействие, - уверенно
ответил я, ловя взгляд Евгении Викторовны, полный ненависти. – Мой
дом в полном вашем распоряжении.
- Я вернусь, Никольский! Я вернусь и заберу все, что принадлежит
мне по праву! – прошипела старая баронесса, поворачиваясь ко мне. –
Ты не получишь ни гроша! Все вы одинаковые!
- Кишка тонка, - прошептал я так отчетливо, чтобы она меня
услышала.
- Евгения Викторовна, - из угла вдруг подал голос поверенный,
видимо, забившийся туда в страхе перед гневом баронессы. – В данных
обстоятельствах я буду вынужден приостановить ваши права опекуна,
как лица утратившего доверие.
Евгения открыла было рот в немом крике ярости, но спокойный
голос майора не дал случиться новой истерике:
- Уведите госпожу баронессу.
Молодцы взяли еще пытавшуюся что-то выкрикнуть женщину под руки
и увели за поворот.
Вишневский повернулся ко мне и все с тем же каменным выражением
лица произнес:
- Привет вам от Андрея Павловича.
На его каменном лице дернулся правый уголок губ в подобии
улыбки. Развернувшись на пятках, он проследовал за своими
подчиненными.