– А вы, молодой человек, кем приходитесь Марии Добронравовой?
– Я? – Смешался Юрий Борисович. Неуместно подумал, что Маша в замужестве не поменяла фамилию.
– Как это кто? – Запнулся и осипшим чужим голосом сказал: – Муж. – Он даже приосанился и спросил: – Что там у Маши?
– У вашей Маши, кажется, открытая форма легочного туберкулеза. Опасная стадия. И вас надо бы проверить. Все же близкий контакт.
Новиков испытал почти такой же удар, как тогда на плоту, на Амазонке. Маша смотрела на него огромными испуганными глазами, которые быстро наполнялись слезами. Она словно извинялась перед ним, что так вот получилось. У него в голове стучали молоточки и билась мысль: – Не может быть, не может того быть, это какая-то ошибка! По дороге он думал и надеялся, что обойдется. Она молодая, при хорошем лечении и уходе это не страшно. Он ей поможет.
Как издалека послышался голос врача: – Вы, муж, пока подождите за дверью. А вы, голубушка, раздевайтесь. Буду вас еще слушать.
На ватных ногах Юрий Борисович вышел в коридор. Глубоко вздохнул, напрягся, выдохнул, опять глубоко вдохнул неприятный воздух и медленно выдохнул. Почувствовав себя лучше, он оглянулся вокруг, окинул взглядом непритязательную обстановку. Вышел к лестнице и поднялся на второй этаж. Его, открывшего дверь в лечебное отделение, остановила суровая пожилая сестра в белом застиранном халате.
– Вы куда?! Вход строго воспрещен! Ишь ты, еще и без халата!
Юрий Борисович успел заметить переполненный больными коридор, в основном пожилыми, неухоженными, в коричневых халатах не по размеру, серые стены, немытые окна, затертый пол. Какая-то безысходность сконцентрировалась в этом помещении. И запах, еще более сильный, чем внизу.
– Нет, здесь Машу он оставить не может. – Подумал он.
Спустившись на первый этаж, Новиков еще какое-то время ждал Машу. Вот, наконец, она показалась в дверях вместе с врачом. Он, придерживая ее за локоть, продолжал начатый в кабинете разговор:
– Ложиться и немедленно! Возможно, понадобится операция. Посмотрим.
Маша стояла у дверей с застывшим лицом и, казалось, не понимала, что ей говорят.
Юрий Борисович подошел к ним и сказал:
– Маша, дай мне твой мобильный телефон.
Видя, что она не реагирует ни на слова фтизиатра, ни на его просьбу, сам взял из рук Маши сумочку, раскрыл и достал маленький изящный мобильник белого цвета. Отошел подальше к окну, посмотрел в окно и, шевеля губами, вспомнил один из немногих телефонных номеров, оставшихся от прежней жизни.