Полазил ещё – не, ничего больше. Ну
и ладно, поставлю третью. Как ты снимать будешь? Да бесхитростно,
думаю. Вставишь булавку в чеку второй, а потом откусишь проволочку.
Да если и иначе, не будешь же ты груз снимать. А если будешь? Тогда
лучше поставлю автономно, мимо всё равно не пройдёшь.
Сделал… не то, чтобы растяжку...
неважно. Походил, со всех сторон рассмотрел – не видно. Убрал
коврик, на котором стоял, чтобы не натоптать. А через час роса
высохнет – совсем видно не будет. Всё, едем дальше, ищем место,
откуда они приезжали, и наших Иванов.
Спросите – откуда такие познания
специфичные? А от специфики места службы. Точнее – местности.
Знаете, откуда пошло название MRAP – машины с усиленной
противоминной защитой? Была такая страна – Родезия. К концу
существования в её земле и окрестностях только по официальным
данным лежало более двух миллионов мин. В реальности – больше.
Минировали там все. Белые фермеры
ставили мины от набегов чёрных банд. Негры минировали подъездные
пути на фермы. Португальцы ставили мины против партизан. Партизаны
всех мастей минировали дороги, где передвигались португальцы, и
ставили минные поля друг против друга. Родезийская армия минировала
линию границы от набегов из сопредельных государств. Якобы
правительственные армии этих государств минировали возможные пути,
где могли проехать родезийцы. Евреи минировали везде – они работали
по контрактам на любую сторону. Мины ставились любых
производителей, всех времён и народов – какие удавалось добыть. Не
считая тех, что делали ручками и полукустарно. Устанавливали
вручную, установками дистанционного минирования и с вертолётов.
Так как линии границы там не
существовало в принципе, и разночтения запросто могли доходить до
пятидесяти километров в любую сторону, приграничная полоса
представляла из себя чрезвычайно опасное место, а именно там нам и
полагалось действовать по предназначению.
Чтобы хоть немного облегчить нашу
участь, в группу советников ввели сапёра. Анатолий Андреевич, если
верить его рассказам, минировал и разминировал всё, везде и всегда
– с Полтавской битвы начиная. Но спец был, что называется, милостью
божьей. Все минные постановки, существовавшие здесь и сейчас,
являлись для него «тупыми», и во время, свободное от дрессировки
«национальных кадров», он показывал нам некоторые вещи, которые
должен знать, по его мнению, любой разумный человек. Как снять то,
что снимать не положено, и переставить чуть подальше. Как делать
разнообразные растяжки, и какими они вообще могут быть. Как надо
ставить ловушки на сапёра обычного и на того, что поумнее. В общем,
это целая наука. И кое-что из этой науки даже запомнилось.