Максимально растянув губы, Тим горько усмехнулся.
– Ни-че-го, – процедил он по слогам. Презрительно, разочарованно, зло.
Уронив руки, Тим пошатнулся. Еженощные бдения не проходили незаметно. Усталость хищно высасывала силы из молодого организма.
– В здоровом теле здоровый дух? – ехидно хмыкнул Тим.
Он наклонил голову влево-вправо, разминая затекшую шею. Поднял высоко руки, с хрустом потянулся. Ночные прогулки выматывали, но ничего.
Тим уже мягче усмехнулся линялому пятнистому небу. Словно закадычному другу.
– И не надейся! Завтра я вернусь. И буду высматривать еще пристальнее.
Сощурившись Тим вгляделся в розово-серую пелену над Полисом.
– А ведь ты наверняка знаешь правду. Сверху ведь все видно.
Тим обернулся на угольную громадину старого заброшенного торгового центра за спиной, глянул на старые пятиэтажки. Только в одном подъезде тускло желтели квадраты лестничных пролетов.
– И вы знаете…
Тим вновь болезненно скривился.
Он постоял еще несколько минут прислушиваясь, всматриваясь в лужицы абсолютной тьмы у основания фундаментов.
– П-ф-ф… – со свистом выдохнул Тим.
Он все еще надеялся что-то услышать, увидеть, почувствовать. Но вокруг не происходило ничего. Ничего сверхъестественного…
Коты на крыше орали свои песни. В соседнем дворе сонно урчал мотор. Ухо резанул визгливый женский смех. Хлопнула дверца. Автомобиль укатил в сторону жизнерадостного центра.
Сунув руки обратно в карманы, Тим сжал на секунду кулаки, но тут же обессиленно расслабил кисти.
Развернувшись на пятках, Тим зашагал обратно. Он автоматически поглядывал на асфальт под ногами, обходя канавы и ловко перепрыгивая глянцевые лужи.
Тим продолжал прислушиваться. Дорога домой должна бы занять у него около получаса. А за это время многое могло случиться. Например, на его пути могло повстречаться чудовище…
Высвободив руку из кармана, Тим вновь принялся лохматить волосы.
Даже в мыслях слово «чудовище» казалось глупым. Детским. Нереальным. А любой взрослый еще бы добавил «сумасшедшим».
Нервно тряхнув головой, Тим поспешил вниз по спящей улице. Темные провалы окон лупоглазо провожали парня. Редкие деревья удивленно перешептывались, покачивая плешивыми макушками. В Полисе всем растениям приходилось туго. Соперничество с каменными джунглями привычные насаждения проигрывали. Кусты – лысели, деревья превращались в полупрозрачные копии себя.