- Чтоб им пусто было, - в сердцах выругался Никифоров.
Противник умеет учиться, чертовы янки ничем не хуже русских.
Вон, как только по курсу бомбардировщиков вспухли первые разрывы
зенитных гранат, янки четко разорвали строй. Самолеты держат курс,
никто не шарахается из стороны в сторону.
Совсем рядом загрохотали пушки. Зенитчики посылали в небо снаряд
за снарядом. На командном пункте блестит оптика дальномера, оттуда
на огневые по проводам передают градусы и дистанцию. С земли из
окопа ничего не поймешь. Вроде снаряды рвутся рядом с
самолетами.
Бой над островом быстро смешался к югу. Два бомбардировщика
задымили и отвалили в сторону. Остальные прошли чуть правее
батареи. Свежая позиция Путиловских четырехдюймовок янки не
интересовала. Там дальше у причалов транспорты, на берегу штабеля
всевозможных грузов.
- К причалам тянут.
- Повезло нам сегодня, - молвил один из солдат в укрытии.
Следующая группа самолетов вынырнула из-за гор. При виде
стремительно приближающихся, идущих со снижением бомбардировщиков в
горле встал ком. Никифоров как стоял, так и присел на дно,
инстинктивно закрыл голову руками.
- Ложись!!!
На батарее успели среагировать. Минимум две зенитки повернули
стволы навстречу новой угрозе и открыли огонь. Увы, слишком мало
времени. Янки успели первыми.
Свист, гул моторов, над головой проносится тень, затем противный
звук падающих бомб. Иван Дмитриевич вжался в дно окопа. Страха не
было, просто не успел. Не до того. Только злость на янки, да ещё
горечь сожаления, что не бросил на строительство батареи
дополнительный взвод.
Землю, камень под человеком ощутимо тряхнуло. Грохот взрывов
слился в низкий рокот. По спине больно ударили камушки. Рядом
кто-то громко выматерился. Слышен скрежет металла, какой-то
скрип.
Зенитки смолкли, самолеты ушли, Никифоров поднялся и выглянул из
окопа. За считанные минуты янки наворотили дел. Каменная стенка,
над которой только совсем недавно работали сапёры, разлетелась по
камешкам. Зенитка скособочена, одна из опорных лап нелепо висит в
воздухе. Укрытие командира орудия чудом сдержало удар. Сам
прапорщик сидит на земле, сжимает голову руками.
- Матерь божья! - глаза капитана расширились.
Он резво перепрыгнул бруствер и побежал к распростертому на
земле человеку. На бегу вскрыл перевязочный пакет из аптечки.
Следом к позиции бежали саперы и солдаты.