Чтобы магия от умирающего учителя перешла к ученику, они оба
должны были быть связаны заклинаем крови. Зел Барта был слишком
труслив и боязлив. Именно поэтому он и взял девочку из приюта,
отвергнув кандидатуры других детей, за плечами которых были
родовитые дома. Даже несмотря на большую плату, которую ему
предлагали. Грая же не представляла для него опасности. По крайней
мере, так он думал изначально. А в ее четырнадцатилетие, когда маг
и юная ученица должны были провести обряд связи, Зел Барта
отказался, посчитав, что сирота без будущего может быть гораздо
большей опасностью для него, чем любой другой ученик. И что, взяв
ее, он просчитался.
Спорить или пытаться доказать магу, что он ошибается, Грая не
стала. Потому что это только усугубило бы его подозрения в ее
адрес.
А ей и так хватало того, что над головой была крыша, в тарелке
горячая еда. И при всем прочем и достаточно скверном характере Зел
Барта ее, по большому счету, не обижал. А выполнять его поручения,
пусть порой глупые, иногда неприятные или бесполезные, вроде как в
третий раз перебирать книги или перемывать склянки от протухшей
слизи, ей было несложно. В конце концов, так или иначе, ей пришлось
бы работать. И неизвестно, чем бы ей довелось заниматься, чтобы
выжить в этом мире, где сироте никто не был рад и не ждал с
распростертыми объятиями. Если бы не Зел Барта, то, вполне
возможно, самым лучшим, что она увидела в этой жизни – была бы
работа чистильщицей рыбы. Или же она занималась бы прополкой
рисовых полей, которые недавно засадили благодаря идее
императора.
— Найди и подготовь мне красный камзол! — крикнул из коридора маг,
и входная дверь громко хлопнула.
Это значило, что Зел Барта куда-то ушел. Как правило, перед
ученицей он не отчитывался. Да и звалась она ученицей лишь
формально для всех, кто приходил в дом мага. А на самом деле Грая
выполняла работу служанки.
— Подготовь мне камзол, – фыркнула она, передразнивая Зел Барту,
и, отложив щетку и котелок, вышла с кухни и пошла в комнату
мага.
Отсчитав привычные пятнадцать ступеней, которые вели наверх, и
отметив, что пятая и восьмая привычно поскрипывают, если на них
наступить, Грая прошла по коридору и зашла в спальню. На стене
висел портрет Зел Барты. Здесь он был изображен в полный рост.
Темные с редкой проседью волосы были зачесаны назад, практически
черные глаза смотрели прямо, хотя в жизни взгляд колдуна скорее
можно было назвать колючим, да и роста ему тоже художник прибавил.
Как и убрав излишнюю худобу, впалые щеки и темные круги под
глазами. Да и к прочему тот, кто рисовал этот портрет, добавил
богатства костюму. Это был хорошо знакомый Грае костюм из бархата.
На картине он смотрелся как новый, а вот в жизни давно
поистрепался. Но не затертые и вытянутые колени, ни плохо зашитая
прореха на кармане, не смущали колдуна, и покупать новый он не
спешил.