– М-да, м-да…
Тем временем, небрежно махнув перед носом Василия Августовича своим пригласительным, Высич неторопливо прошел в вестибюль, разделся и отошел к окну. Заметив это, Ромуальд Иннокентьевич оставил наконец дежурного и, пообещав непременно отыскать его чуть попозже, поспешил к гардеробу, с улыбкой раскланиваясь с многочисленными знакомыми.
Он понимал, что было бы свинством не подойти к Высичу, однако, сделав несколько шагов в его сторону, уперся в столь ледяной взгляд приятеля, что сразу же, с облегчением, повернулся в сторону распахнутых дверей в зал.
На длинных столах, устланных жесткими от крахмала скатертями, поблескивал хрусталь, серебрились приборы. Приглашенные, сбиваясь в компании по три-четыре человека, проходили в залу, вспоминая студенческие годы, перебирая преподавателей, оживленно жестикулируя. Обычная атмосфера несколько припозднившегося праздника. Впрочем, то тут, то там Озиридов начал замечать то студента в плохонькой тужурке, то вообще чрезвычайно простое лицо, явно не вписывающееся в круг приглашенных.
– Петр Васильевич, – ухватил Озиридов за руку присяжного поверенного Вологодского. – Это что, тоже приглашенные?
Вологодский удивленно повел плечом:
– Понятия не имею.
Но неизвестные его явно заинтересовали. Позвав кого-то из учредителей, он озабоченно направился к двери.
А в клубе действительно творилось что-то странное. Перед дверями смущенно замерли устроители, потому что снаружи доносились раздраженные голоса: «А ну, открывайте! У нас тоже билеты есть! Двери сломаем!»
– Откуда у них билеты? – удивился кто-то, подбегая к окну.
– Господа! Это явная провокация. У входа скопилось множество людей, но они не могли получить пригласительных билетов!
– Они прибывают, господа!
– Безобразие! Где полиция?
– А что полиция может сделать? Вон я вижу их. Человек пять. Этого мало, господа, мало.
– Зато этих вон сколько!
– Они же действительно сломают двери!
– А может, открыть, господа? Может, меньше беспорядка получится?
– В самом деле! Губернатор нас предупреждал.
– Ни в коем случае! Следует вызвать полицию.
– А почему не казаков? – саркастически поинтересовался кто-то. – В стране революция, а мы на народ плюем.
– Революции так не делаются!
– Ха! Можно подумать, он знает, как делается революция! Якобинец нашелся!
– Господа, прекратите! – прерывая общий гвалт, раздался уверенный голос Потанина. – Я призываю всех к спокойствию и предлагаю впустить в зал студентов. В самом деле, как мы сейчас выглядим в их глазах?