— Что еще прикажете думать, если выдвиженец императора начинает
чувствовать себя брошенным и ненужным из-за склоки у подножия
трона? Такое возможно только если победитель в вашей с Таркином
разборке реально становится не вторым, а первым в Империи. Вот я и
спрашиваю, Палпатин настолько из ума выжил, что даже у гранд-моффа
Таркина возник соблазн стать регентом при недееспособном от
старческого слабоумия императоре?
Молчу. Обсуждать с Плэгасом моего императора не намерен. Да и
если бы и захотел, просто не знаю, что на это сказать. Порою мне
кажется, что повелитель безумен, порой — что он мастерски
симулирует безумие. Только в любом случае править от его имени я не
собирался. Охранять трон от посягательств особо нетерпеливых
претендентов — да. А чтоб самому — нет. Хотя бы потому, что есть у
меня стойкое ощущение того, что Палпатин еще всех нас
переживет.
Вопреки ожиданию Плэгас на ответе не настаивает.
— Можете идти, лорд Вейдер. И вызовите пожалуйста вашего
программиста Тагге. Парень реально очень хороший специалист, а мне
один серьезно защищенный сервер посетить надо.
— Хорошо, владыка Плэгас.
Он действительно может не спать годами? Хотя этой ночью мне тоже
время на это тратить некогда. Есть у меня еще одна проблема,
браться за которую просто страшно. Сын. С этим надо что-то делать,
а я просто не знаю, что. Казалось бы, какое мне до него дело.
Взрослый, чужой, воспитанный врагами, враждебный ко всему тому, что
я считаю своим, человек. Опасен тем, что бросает тень на мою
собственную лояльность трону. Но… Но когда он шарахнулся от меня,
узнав правду об Энакине Скайуокере, мне стало больно. Плохо. Потому
что из наивного дурачка очень легко сделать нож, приставленный к
моему горлу. А ведь может стать тем, кому я доверю прикрывать свою
спину. Или не может, и я просто тешу себя иллюзией. Но
попробовать-то я могу. Лучше сожалеть о том, что сделал, чем о том,
чего мог, но отказался даже попробовать.
* * *
Мальчишка не спал. Сидел раскачиваясь на узкой койке с прижатой
к груди наспех перевязанной рукой. Ну да, уснешь тут, когда на
обезболивающем ожидаемо сэкономили.
— Болит?
— Угу.
— Так чего ждешь, джедай? Или капитану едва не заворот кишок
устроить можем, а себе нервные окончания отключить — слабо?
— Я не умею.
Показываю. Сын растерянно хлопает глазами. Не понял: Оби-Ван,
зараза, его совсем с Силой работать не учил? Выбираю самую простую
из медицинских медитаций и показываю ее совсем медленно. Теперь
понял, и даже повторил. Правда, в исполнении сына назвать это
действие медицинским я бы не решился. Чистой воды самолечение.