«Итак, вы – мудрые, честные, правдолюбивые, праведные! Вы – благочестивые, справедливые, более послушные Христу, чем мы – ромеи; вы, взявшие на рамена Его Крест, обетовавшие Ему и Именем Божиим идти походом через христианские земли без пролития крови… Но, устремляя свой взор к Живоносному Гробу Господню, вы свирепствуете против христиан; взяв крест, вы ради горсти злата или серебра бросаете его в навоз! Вы собираете жемчуг и топчете много ценнейшие плоды – своих собратий во Христе!»
Константинопольские храмы были переполнены многочисленными реликвиями, издавна свято почитавшимися всеми христианами, как на Западе, так и на Востоке. После завоевания Константинополя крестоносцы превратились в охотников за реликвиями, а Венеция превратилась в крупнейший центр Западной Европы по торговле этим «товаром». Ризницы западных церквей и соборов Италии, Франции и Германии оказались заполнены христианскими святынями из разграбленного Константинополя, без тени смущения, на протяжении столетий демонстрируя христианскому миру награбленные «трофеи». Именно тогда «латинянами» были похищены из Царьграда позолоченная бронзовая квадрига – четверка коней – работы древнегреческого мастера Лизиппа (увезенная «паломниками» в Венецию, после захвата которой Наполеон Бонапарт увенчал ею Триумфальную арку в Париже, откуда квадрига была возвращена в Венецию только в 1814 г.) и гробница Святого Равноапостольного царя Константина Великого, основателя «Второго Рима» на Босфоре (хранящаяся и доныне в Ватикане).
Вопреки расхожим представлениям, для римского папы Иннокентия III подобное «изменение направления» 4-го Крестового похода, на который им возлагалось столько надежд, было поводом отнюдь не к ликованию, а, напротив, к горькому разочарованию. Во-первых, он, как христианин, был до глубины души возмущен случившимся (даже крестоносцы, участвовавшие, по указке венецианцев, в захвате принадлежавшего венгерской короне христианского города Задара, были отлучены папой от Церкви!). Во-вторых, он, как государственный деятель, был глубоко озабочен положением Святой Земли, лишившейся необходимой военной поддержки. А ведь именно сохранение Святой Земли под властью христиан римский понтифик считал главной задачей всей своей жизни! Правда, папа поначалу приветствовал провозглашение крестоносцами в Константинополе, вместо «Греческой», новой «Латинской империи», как дальнейшего шага к воссоединению Западной и Восточной ветвей некогда единой Христианской церкви. Но, узнав о бесчинствах и злодеяниях крестоносцев, папа вышел из себя. К тому же его постоянно мучило сознание того, что Крестовый поход, организация и финансирования которого потребовала лично от папы огромных усилий и средств, не достиг Святой Земли, а все сборы и пожертвования на Крестовый поход оказались растраченными впустую.