— Лучше не надо, — согласился отец.
— Само по себе объявление уже покажет широким массам твою слабость,
что в твоём новом учреждении некому учить. Лучше для начала будешь
ограничивать количество учеников. Ты уже думал, с кого начать?
Предлагал кому из руководителей лечебных учреждений?
— Думаю поговорить об этом с
Обуховым, — ответил я. — Раз он главный движитель механизма,
помогающего мне всего добиться, то ему принадлежит и право первого
слова. Скажет если самому искать, тогда займусь.
— Тоже верно, — согласился отец. —
Нечего поперёд батьки в пекло лезть. Скоро у тебя будет столько
учеников, что ты не будешь знать, куда их девать.
— Вы видели лицо этого горного
козла, когда он выходил из зала? — спросил Илья с восторженным
выражением лица.
— Вот чёрт, — реально расстроился я.
— Пропустил этот момент, хотел посмотреть ему в глаза.
— Да, друг, — покачал головой Юдин.
— Ты многое пропустил. Он шёл, как побитый пёс, опустив глаза в
пол. Я раньше готов был дать руку на отсечение, лишь бы такое
увидеть, а тут обошлось без калечащих травм.
— Так ему и надо, — хмыкнул я.
— И нам именно так и было надо,
чтобы он заткнул свой поганый рот и больше не лез в наши дела, —
высказался Илья и облегчённо вздохнул. — теперь можно спокойно
открывать клинику.
— Кстати о клинике, — сказал я,
привлекая общее внимание. — Раз уж мы освободились гораздо раньше,
чем рассчитывали, поехали все вместе посмотрим, на каком этапе
ремонт? Валерия Палыча навестим заодно.
— Я за! — поднял руку отец. — Думаю,
что никто из здесь присутствующих не будет против.
Все дружно закивали, не скрывая
улыбки.
— Саша, зайди ко мне ближе к концу
рабочего дня, — раздался за моей спиной голос Обухова. От
неожиданности я вздрогнул, все остальные почтительно склонили
голову и отошли, чтобы не мешать.
— Хорошо, Степан Митрофанович, —
сказал я, обернувшись к нему. — Во сколько лучше?
— Думаю, что не раньше четырёх, —
сказал он, обернувшись на удаляющиеся спины московских гостей. — У
нас сейчас будет долгое совещание с их участием, плавно переходящее
в неспешный обед. А потом с тобой как раз и дела твои обсудим и
расскажу тебе, чем всё закончилось. А вам, Пётр Емельянович,
отдельное спасибо!
— Да ну, что вы, Степан
Митрофанович, — махнул рукой папа. — На моём месте каждый отец
поступил бы так же.