— Склифосовский и ваши люди, кто
будут заниматься обучением, проходите, — сказал секретарь заседания
и отошёл в сторону, пропуская нас внутрь.
Впереди всего зала стояли отдельно
пять кресел, на которые нам указали. Родители пошли в конец зала
искать свободные места. Народу сегодня было ещё больше, чем в
прошлый раз, массовку создали знатную, сразу чувствуешь свою
важность.
Московские гости сидели рядом с
золотыми мантиями, в которые были облачены всё те же лица: Обухов,
Захарьин, Гааз. Причём приезжие сидели как раз рядом с Захарьиным,
что подтвердило моё предположение. Они приехали не меня защищать, а
благодаря его стараниям и для исполнения его желаний.
— Александр Петрович Склифосовский,
— торжественно объявил секретарь заседания достаточно громко, чтобы
услышали и на галёрке. — Пройдите к трибуне.
Интересное начало, зато не успел
соскучиться. Я спокойно, без резких движений, встал с кресла и
чинной походкой проследовал по указанным координатам.
— Александр Петрович, — первым
обратился ко мне сам Обухов. — Мы сегодня собрались здесь, чтобы
прояснить для себя некоторые моменты и особенности метода, который
вы собираетесь преподавать. Будьте любезны, расскажите коллегии и
представителям министерства здравоохранения Российской империи, по
просьбе которых и организовано сегодняшнее заседание, в чём
особенность метода и его польза.
Эк он как заговорил. Явно вынужден
был всё это произнести, он-то всё это знает, мы неоднократно
обсуждали. И отчёты он видел, с пользой уже всё понятно. Я вдохнул
полной грудью воздуха и начал вещать. Для того, чтобы ответить на
эти вопросы, мне никакой бумажки и подготовки не понадобилось, о
чём говорить, я знаю. Тут больше другая проблема встала, как
ответить на этот вопрос достаточно кратко, что я постарался
сделать.
Сколько в итоге я единолично
сотрясал воздух в зале заседаний, точно не знаю. Думаю, минут
десять, не меньше. Меня никто не перебивал и не пытался остановить,
все с интересом слушали. Мне показалось, что в зале даже кто-то
записывал, когда я рассказывал про суть метода и как именно
осуществляется это самое точное точечное воздействие.
Когда мне показалось, что на вопрос
я ответил полностью, сдержанно поклонился коллегии и залу, потом
замер в ожидании продолжения допроса. Москвичи о чём-то
перешёптывались между собой. Захарьин всё это прекрасно слышал и на
его лице то и дело появлялась довольная и в то же время злобная
ухмылка.