— Какой ужас! — тянет Маша, явно понимая, что мне сейчас не участие в беседе надо, а выговориться.
— Говорила же папе, что мне лучше не выходить из дома, — продолжаю ворчать, как старая бабка. — Неприятность будет. Вот она и случилось. Этот мужик мне всё настроение испортил.
— Крис, да успокойся! Не злись.
— Я еду к тебе, — объявляю ей и выворачиваю руль в сторону дома Лебедевых. — Взяла нам сырки и сладкий кефирчик. Устроим вечер кино? Мне нужно расслабиться немного. И забыть этого дурака! Иначе я что-нибудь натворю!
— Ну, можно, — соглашается она. — У меня папа уехал до послезавтра на стройку. Твой Матвей, кстати, с ним. Дома только мама и сестра.
— Звоню Розе? — спрашиваю, кинув взгляд на зеркало и отметив, что видок у меня и правда не из лучших.
Как он меня ещё за малолетку принял, а не за бомжа?
— Не приедет она, — отзывается Маша. — Она же к нашему завтрашнему плану по захвату клуба готовится. Да и с Виктором она. Так что сегодня без неё.
— Точно! Завтра у нас захват клуба боёв без правил, — вспоминаю с мстительной мордашкой. — Раскрасим мордочку её владельца в цвета флага! Пусть знает, злодей, наших!
— Мне его даже уже жаль! — хохочет подруга.
— Он нашего Виктора шантажирует и свободы не даёт. Заслужил! — напоминаю, чтобы жалостью к жертве не прониклась. Маша и так у нас шпион небезопасный. Не умеет в стрессовых ситуациях работать. Теряется. Мы с Розой её на свой страх и риск взяли. Обидеться ведь, что мы без неё ограбление совершили.
— Ладно, — сдаётся Лебедева. — Всё равно вас с Розой не оставить. Буду вас страховать.
— Да-да, ты клятву давала!
Богдан
Заехав к Аде и получив от неё, так сказать, первую медицинскую помощь, ещё долго слушаю её уговоры съездить в больницу. Ведь гематома обещает быть не маленькой и очень долгой.
Единственное, что меня радует во всём этом, что перелома точно нет. Медсестра в детском доме осмотрела меня и сказала, что всё в порядке.
Ещё одного месяца в гипсе я бы точно не выдержал. Лежать и ничего не делать — не про меня. Мне нужно с утра и до ночи работать, что-либо делать или хотя бы кем-то руководить.
Месяц, проведённый в больнице, был для меня пыткой. И лишь моменты, когда я сидел в палате дочери Ады, были для меня раем. Ведь малышка такая маленькая, крохотная, милая, наивная и… она заставляла меня чувствовать себя нужным. Не за то, что я могу купить ей всё, что она захочет. Не за то, что я могу ей что-то дать. А лишь потому, что сижу с ней и разговариваю. За то, что отвечаю на её вопросы и проявляю к ней любовь.