Один из моих приемных сынов был Бер — невероятный подросток из
второй волны кроманьонской иммиграции, стал моей опорой. А вторым
приемным сыном был всеобщий любимчик — неандерталец Санчо,
названный так в честь бессмертного произведения Сервантеса. Только
мой Санчо был огромен, прожорлив и сексуально ненасытен. Его
потомки, за время нашего отсутствия длиной в полтора сотни лет,
стали целой общиной, но только его праправнук Панса обладал
телепатией, передавшейся ему от предка.
Второе возвращение с орбиты, после попытки предстать перед
Галактическим Советом с целью отстоять свою планету было трудным.
Пришлось преодолеть огромное расстояние вместе с пилотом звездолета
Натой, представительницей Славянского Союза, родившей мне сына
Ивана, мое наследие в этом мире. Возвращение корабля с моими
американскими друзьями, попавшими во временной карман, сделало меня
сильней, а Нату озабоченной проблемой наследника империи. Даже на
Труди, представительницу народа Дойчей, и рожденного ей сына Кинга,
она реагировала проще, видя главную угрозу в Мале, сыне Мии.
После поражения «христоверов» и установления моей власти на всей
территории моих земель, империя разрослась еще больше. Ганс
Мольтке, король Дойчей, принял правильное решение, отдавшись в
вассальную зависимость. Для меня это не было принципиально, и наши
отношения скорее были дружеские и добрососедкие, хотя сын Труди
Кинг, заранее был объявлен преемником Ганса на трон королевства
Дойчей.
Несколько лет прошли спокойно — я навестил Торхепа, правнука
моего сына Максхепа. Алолихеп оказалась необычайно умной — когда в
Макселе начались загадочные смерти после моего исчезновения, она
настояла на переезде в Родос, что был ей подарен мною в свое время.
Вместе с местными Русами, она и ее потомки правили спокойно, без
врагов и в изобилии.
Первый тревожный звоночек прозвучал в сообщении Ганса,
просившего приехать в Регенсбург как можно скорее. Западную часть
его фюрлянда занимали болота, на которых жило воинственное племя
Шетов, лишь формально признававшим власть королей. Этот
немногочисленный народец покинул болота, уходя в сторону
Регенсбурга. Организовав экспедицию на болота, я убедился, что
основания для страха были — под болотом набирал силу супервулкан.
Многочисленные трупы неандертальцев в торфе и слое утрамбованного
пепла, говорили о том, что и ранее происходили извержения.