Шарказ замер, глядя на меня с ужасом.
Его маска скрывала лицо, но я видел, как его глаза расширились, а
рука, сжимающая посох, дрогнула.
— Что ты… что с тобой происходит?! —
выкрикнул он, отступая на шаг, его голос сорвался на
визг.
Я не ответил. Швырнул свой топор в
повелителя с такой силой, что воздух свистнул. Шарказ отшатнулся и
топор вонзился в него помощника, бросив того в стену. Шарказ снова
ударил заклинанием, и я бросился вперед, вложив всю свою новую мощь
в удар. Топор врезался в его посох, расколов его пополам с
оглушительным треском, похожим на раскат грома. Золотая энергия
вырвалась наружу, ослепляя всех вокруг, наполняя зал ревущим
светом. Маги закричали, отступая к стенам, закрывая лица руками, а
Шарказ упал на колени, сжимая обломки своего оружия. Его золотая
маска треснула, открыв часть лица — бледного, искаженного смесью
ярости и страха.
— Ты не знаешь, что натворил, —
прохрипел он, но в его голосе уже не было прежней уверенности. Он
боялся до дрожи. Трусливая тварь.
Я чувствовал, как жидкость продолжает
менять меня. Мое дыхание стало тяжелым, прерывистым, в ушах
звенело, а сердце билось так сильно, что казалось, оно вот-вот
разорвет грудь. Золотые искры танцевали по моим рукам, оставляя за
собой слабое свечение.
Но я чувствовал инстинктами, что это
только начало. Шарказ медленно поднялся, его глаза горели
ненавистью, смешанной с отчаянием. Он указал на меня дрожащей
рукой, и его голос сорвался на хрип.
— Я убью тебя, — пообещал он, и каждое
слово было пропитано ядом. — И всех, кто тебе дорог. Ты не уйдешь с
этого острова живым, даже если превратишься в чудовище!
Зал задрожал, словно сам остров
почувствовал гнев своего повелителя. Камни под ногами затрещали,
трещины поползли по стенам, а воздух наполнился низким гулом, от
которого кровь стыла в жилах. Факелы на стенах вспыхнули ярче,
затем начали гаснуть один за другим, погружая зал во мрак,
прорезаемый лишь золотым сиянием, исходившим от меня. Я стиснул
топор сильнее, чувствуя, как золотая сила пульсирует в моих венах,
смешиваясь с моей собственной кровью. Джон стоял рядом, его кинжал
был покрыт кровью, а грудь тяжело вздымалась. Это была не просто
битва за жизнь — это была война за нечто большее, нечто, что я
только начал понимать.
Шарказ шагнул вперед, его плащ
развевался, как крылья падшего ангела. Он поднял руку, и остатки
его магии собрались в темный сгусток, пульсирующий в воздухе перед
ним. Я видел, как его губы шевелились, произнося слова древнего
заклинания, и понял, что он не отступит. Золотая жидкость во мне
откликнулась, и я почувствовал, как тело стало легче, сильнее,
быстрее. Я бросился на него, топор в моих руках запел, рассекая
воздух. Удар пришелся в его плечо, и Шарказ вскрикнул, падая на
колени, но тут же взмахнул рукой, выпуская сгусток тьмы. Он ударил
меня в грудь, и я отлетел назад, врезавшись в алтарь. Камень
треснул подо мной, но я поднялся, чувствуя, как золотая сила
заглушает боль.