- Если
согласитесь, Артемий Силыч, то я испрошу разрешение в Военной
коллегии, открыть на базе вашей лаборатории капсюльное
производство. Деньги выделят.
- Пусть ваши
устремления Степан Иванович принесут пользу Отечеству, с радостью
возьмусь за новую работу.
Четыре
месяца я спал по три-четыре часа в сутки, разрывался между
Сестрорецком и Санкт-Петербургом. Если бы не Силантий, то и кушать
бы забывал. Денщик ворчал, говорил, что я исхудал, превратился в
тощую оглоблю. Но мне все же удалось наладить производство
корпусов мин, стабилизаторов, двуноги-лафетов, опорных плит и
казёнников с ударниками в Сестрорецке, а стволов в мастерских князя
Голицына. Капсюлей, донных частей и самих вышибных зарядов в
лаборатории Селина. В каждом месте требовалось моё присутствие,
подробное объяснение, разработка и изготовление
оснастки.
А сколько
времени и сил у меня забрал головной взрыватель мины! По
конструкции он прост, по меркам XXI века, а здесь
повторить шариковый предохранитель, препятствующий случайному
подрыву мины при выстреле, не позволяли технологии. Пришлось
извращаться, но решение нашёл Приспособил в качестве предохранителя
три тоненькие деревянные палочки, которые ломались при выстреле и
выходе мины из ствола. Перемещению ударника ничего более не мешало,
и при встрече с препятствием он качественно воздействовал на
капсюль, воспламеняющий взрывчатое вещество взрывателя, которое в
свою очередь инициировало подрыв взрывчатого вещества мины. У
себя в доме проводил испытания взрывателя без мин, замечаний по
работоспособности не было.
Весь
сентябрь с Силантием провели за городом на ровном поле, проводили
эксперименты с минометом. Денщик у меня был в качестве
измерительного инструмента, бегал и искал упавшую мину, отсчитывая
шаги. Мины специально окрасили в белый цвет, чтобы относительно
легче стало их обнаруживать. Экспериментировал я без взрывчатого
вещества, пока ещё рано грохотать.
В ходе
опытов устранял выявленные недостатки. Все же пришлось озаботиться
установкой амортизационных пружин, предназначенных для смягчения
удара ствола на двуногу-лафет при выстреле, и возврата его в
исходное положение после выстрела, опасался разрушения самого
ствола.
В начале
октября я доложил Багратиону, о готовности продемонстрировать
новое оружие.