Языков, Лихачев и внезапно ставшая второй женой царя Федора Марфа Апраксина несколько изменили придворную атмосферу в пользу опальной Натальи Кирилловны Нарышкиной, облегчили судьбу А. С. Матвеева.
Причиной тому, видимо, было слабеющее здоровье царя Федора и внезапная смерть после родов царицы Агафьи Грушевской с младенцем-наследником.
Когда 27 апреля 1682 г. царь Федор скончался, из двух оставшихся наследников живой и энергичный десятилетний умница Петр был, по сути, вне конкуренции с больным и слабоумным братом Иваном.
(Царь Фёдор Алексеевич (1661–1682), унаследовавший престол в пятнадцать лет, был так слаб здоровьем, ноги его так распухали, что он не мог даже идти за гробом своего отца – его несли на носилках. Лечили его доктора Иоганн Розенбург, Стефан Фунгаданов (фон Гаден).
Но когда после его смерти начался "Стрелецкий бунт" то врач Стефан Фунгаданов (фон Гаден) стрельцами был обвинен в отравлении царя и убит!» -автор)
Однако все в этой истории было не столь так просто, как об этом сообщается на страницах российских учебников истории. …
Ведь в окружении царя Федора «зрела новая боярская оппозиция», выбравшая в качестве «козырной фигуры» в своей политической борьбе самую видную и энергичную из многочисленных дочерей Алексея Михайловича – царевну Софью.
Так сформировалась очередная политическая «партия»: В. В. Голицын – И. А. Хованский – И. М. Милославский.
И когда на площади перед входом в Кремля «криками толпы» было высказано предпочтение не старшему Ивану, а Петру, эта «партия» стала действовать в направлении выдвижение на российский царский трон первой женщины из династии Романовых царевны Софьи.
И в этой ситуации в качестве «порохового заряда» для «взрыва негодования» таким развитием событий «среди простолюдинов» в Москве были избраны «московские стрельцы», которые за годы правления царя Федора тоже оказались жертвами понуждений, поборов и грабежей со стороны стрелецкого начальства, использовавшего фёдоровские безвременье для собственного обогащения.
И тогда в ход были пущены слухи, провокации и т. п., возбудившие вначале стрельцов (а потом и весь московский люд) и давшие выход застарелым стрелецким обидам и злобе на их начальство.
Оказавшаяся же на верху «Верховной власти» царица Наталья Кирилловна как регентша при малолетнем царевиче Петре поначалу удовлетворяла все правдивые претензии стрельцов.