— Сдавайся, Немирович! — рявкнул в приоткрытую дверь, стараясь
перекричать грохот. —Все уже знают, кто открыл разрыв. Думаешь,
тебе удастся сбежать — ошибаешься!
Ответа не последовало. Вместо этого наверху послышалось лёгкое
свистящее движение эфира. Я мгновенно упал на пол, точно
предчувствуя, что сейчас полетит. И в тот же миг над моей головой
пронёсся раскалённый огненный снаряд — он сшиб обгоревшую обшивку
стены на пути и вылетел наружу, ударив в стекло окна. Осколки
посыпались на платформу.
— Вот ублюдок, — выдохнул я, поднимая взгляд.
В дверном проёме ещё сохранялась дымка от взрыва. Я криво
усмехнулся, раздражённо ощутив, как быстро Давид перешёл в открытую
конфронтацию.
Сложив пальцы в привычную руну «Борн», я вдарил в дверной проём.
Причём не точечно, а разбросом — чтобы охватить всё купе,
максимально вывести из строя вещи, которыми он мог прикрываться.
Ткань сидений, пластиковые полки, обломки фанеры — пусть летят во
все стороны. Давид наверняка наложил щит, и я понимал, что прямым
ударом его не возьму. Но если я внесу как можно больше хаоса,
тогда…
Взрыв вышел громче, чем я ожидал: стена ещё больше пробилась,
коридор заволокло пылью. Лина, которая притаилась сбоку, закрыла
нос рукавом. А я сразу закинул другой козырь: вытащил блокиратор
магии. Тот самый, что одолжил у патрульных), активировал и швырнул
в купе вслед за своей волной «Борна».
Раздался негромкий хлопок, а эфир вокруг расползался в разные
стороны. Я ощутил, как магические вибрации становятся глухими,
почти выхолощенными — всё, Давид на время лишён своего самого
сильного козыря.
Дольше тянуть было нельзя. Я ворвался в пыльное пространство,
чувствуя, как под ногами хрустят обломки: куски стекла,
металлические стойки, сорванные полки. В центре купе я увидел
Давида: он стоял, пошатываясь, с перекошенным от злобы лицом. Ему
явно досталось от моей хаотичной атаки, но щит спас. Однако с
исчезновением магии он остался уязвим.
— Ты! — прорычал он, подбирая эпитеты.
— Я! — кивнул. Словесные препирательства меня сейчас не
волновали. Я рванул вперёд, намереваясь вырубить его одним мощным
ударом в челюсть, но он оказался шустрее, чем смотрелся. Уклонился,
прикрыв голову рукой — хоть и повёрнутой набок, но всё же ухитрился
отступить на шаг.
Вблизи стало ясно, что Давид не так уж и хил: да, худощавый, но
неплохо развитые плечи всегда скрывал пиджак. А главное,
чувствовалась в нём какая-то звериная злость. Без магии он всё ещё
представлял угрозу, особенно в тесном пространстве. Но и я не был
тем, кто проигрывает в рукопашной.