– Не стрелять – приказал он артиллеристам и всем казакам, которые уже начали готовить к стрельбе ружья. Прибывшие переговорщики внимательно смотрят на военных. Кто знает, что у тех на уме? С наименьшим любопытством разглядывают казаки селян, особенно дородного батюшку Федора, который был в форменной рясе попа. Он и приступил к разговору: – Мы пришли по просьбе селян. Они теперь каются в содеянном и больше не станут ничего сжигать. А за сожженный дом нашего помещика Игнатова просят прощения и царской милости. У меня в церкви они уже на крест обещали жить далее только с миром. Простите их грешников.
Батюшка замолчал и уставился на Никиту. В нем он сразу признал командира. А тот уже давно всех простил. Знавал он ранее таких мироедов. Сам испытал на своей шкуре. Но службу надобно блюсти, хоть и формально, и принимать меры необходимо.
– А не проживает ли в вашем селе девушка по имени Маша? Спрашивает Никита парламентариев.
– В селе много Маш, которая из них?
– Та, что не местная, а из деревни Уварово.
Понял Прокопий, что это та Маша, которая проживала в его доме – племянница Маша.
– Да – отвечает Прокопий – это моя племянница.
У Никиты даже кровь прилилась к лицу от такого неожиданного поворота событий. Ему сразу захотелось увидеть свою Машу. Она так близко! У Никиты аж захватывает дух.
– Веди нас к ней – говорит он – заодно поговорим с вашими селянами.
Всей полусотней казаков двинулись в покорившееся без боя село. Встали у церкви, спешились, показывая свои мирные намерения. Постепенно начали подходить жители, настороженно поглядывая на военных. Когда собралось достаточное количество, Никита вышел вперед и высказался:
– Селяне. Мы присланы полковым начальством на усмирение вашего бунта. Никита приостановился, ища в толпе собравшихся Машу. Но как не всматривался, не увидел. Он продолжил:
– Но как говорят, повинную голову меч не сечет. Мы рады, что вы осознали бессмысленность вашего поступка. А скажите, все ли смирились?
Доложил батюшка Федор: – Не все здесь присутствуют господин урядник, некоторые скрылись. Но их немного, и они не опасны. У Никиты появляются смутные догадки, от которых кровь стынет в жилах, ему становится не по себе.
Подошел батюшка и на ухо тихо прошептал: – Господин урядник. Я знаю, где укрылись главные зачинщики. Могу показать.