Бессмертный двор - страница 11

— Я ещё не вступил в наследство. Придётся ехать в Бос Турох на той неделе.

— Для меня это не имеет значения. Вы старший ребёнок, латифундия — майорат, ваши права несомненны. Располагайте мной.

— Спасибо, Альфонсо.

— Ты слышал? — возбуждённо вмешалась Марва, едва не расплескав вино. — Неосторожное обращение с оружием, каково? Отец — мастер-оружейник высшей категории, я даже представить себе не могу, чего ему стоило подтвердить этот статус в Кисгодоле, будучи «не тем Колловски»! Мать — полудрау, она могла вышивать кинжалом и попадала из винтовки в задницу степному библезугу с полутора миль! Неосторожное, как же! Их убили!

— Но кто?

— Не знаю, — вздохнула девушка.

— Ты осмотрела комнату?

— Нет. Прости. Не смогла.

— Понимаю. Завтра схожу сам.

— Я с тобой. Я не боюсь, просто… Не хотела одна.

— Конечно. Есть что-то ещё, что я один не знаю, когда остальные в курсе?

— Э… Слушай, братец, помнишь то место, на башне, где мы любили сидеть в детстве?

— Я любил. А ты сначала канючила, чтобы я взял тебя с собой, потом ныла, что тебе тяжело взбираться по лестнице, потом жаловалась, что там ветер и холодно…

— Прекрати! Вовсе я не ныла! Ну, может быть, немного… Пойдём туда, а?

— Сейчас?

— А почему нет? Только оденься потеплее, а не как вчера.

***

На башне холодно, дует резкий пронизывающий ветер, молодые люди кутаются в шубы.

— В детстве тут казалось теплее, — сказал Эдрик.

— Об этом я и хотела поговорить.

— О погоде?

— В том числе. Не хотела при слугах. Речь о нашем светиле.

— А что с ним? — парень выглянул за ограждение площадки.

Над долиной сияет небольшое, но очень яркое солнце; освещённый им круг почвы расчерчен прямоугольниками возделанных полей. Работающие там крестьяне кажутся отсюда копошащимися в зелени букашками.

— Оно слабеет.

— Хм… — Эдрик пригляделся. — Вроде бы, действительно, десять лет назад доставало дальше. Или мне чудится?

— Нет, не чудится. Наша друидесса рассказала, что латифундия потеряла четверть пахотных земель. На остальных пришлось отказаться от вошеницы, перейдя на более холодостойкую нетрожь. Кроме того, практически перестали вызревать фрукты, их сорта не обновишь так быстро, с овощами тоже проблемы. Солнце светит ещё ярко, но греет слабее почти на треть.

— Да, как будто в красноту отливает, — признал Эдрик. — Не обратил внимания сперва. Но откуда ты всё это знаешь, тебя же не было?