— Со мной связатась Сурья по мыстенному каналу, — сказал он, и
я, к своему удивлению, понял. Когда постоянно общаешься с
боксёрами, привыкаешь расшифровывать даже такое. — Она в трёх
китометрах на восток, двигается к каньону. Вайта покибта… — добавил
он с ноткой грусти.
А, та синяя… Ну, она мне всё равно не нравилась — слишком
высокомерная была.
— А Вуки как? Жив, блохастый? — поинтересовался я.
— Кто?
— Ой, я имею в виду сэра Арминиона, — поправился я с лёгким
поклоном, ухмыляясь.
— Та, жиф, — ответил каменный. — Сурья связатась и с хип.
«Отлично, Сурья жива — хотя это не удивительно при её уровне. И
Вуки тоже, он вроде ко мне лоялен, — подумал я. — А вот синяя вела
себя как стерва, вот и померла. Туда ей и дорога».
— Ты сейчас держишь контакт с Сурьей? — уточнил я.
— Та. Я пофету, — решительно объявил он, выпрямляясь.
— Может, прикроешь дружка, да и бубенчики заодно? — не удержался
я от подколки.
— Паскирофка, — буркнул он, подхватывая с земли почти невидимую
сеть — тонкую, с металлическим блеском. Быстро собрал свои вещи и
двинулся на восток.
А, маскировка. Ну, логично. Я пошёл за ним, стараясь не пялиться
на его голую каменную задницу. Не то чтобы у меня были какие-то
загоны, но зрелище было… специфическое — как будто статуя ожила и
решила прогуляться. Мы шагали молча какое-то время, потом
разговорились. Я пересказывал свои последние приключения, он —
свои. Не забывал я и сканировать местность — Рахт, кстати, тоже
оказался не промах: у него был свой навык, что-то вроде «Дрожи
земли». Он чувствовал колебания коры и звуковые волны, и это ему
так понравилось, что он даже перенял мой подход со сканированием.
Мужик оказался неплохой, даром что каменный.
— Пресемтится я значит сверху, тра-тах! И в какоп-то гпесде, —
начал он, размахивая руками, будто снова переживая тот момент. —
Пауки-суки, со всех стороп лесут! Я тра-тах, токо и этоко!
— Опи уии-ии-ии!!! — добавил он, смешно изображая крики тварей.
Надо отдать должное, у него был талант — разнообразно, музыкально,
почти как в театре одного актёра.
— Выпратся, попрет я по окруке, сопрат что есть. Много, воп, ма
спиной! — махнул он на свой мешок. — Тап и тасер был, — имел в виду
лазер, — я сикпат дават, Сурья с мосгой свясь пайти.
Его рассказ был полон деталей: мохнатые скорпионы, громадные
шершни с жалами как кинжалы. Говорит, благо шкура толстая, иначе бы
давно загнулся.