Очень вовремя «вспомнила», как мама мне рассказывала про бешеный
ажиотаж, возникший, когда СССР закупил в Италии дешевенькие плащи,
которые советские спекулянты продавали по двойной цене (не двойной
итальянской, а двойной, установленной советской торговлей) – и в
начале августа организовала в Комитете еще одну группу
разработчиков. На этот раз группу, состоящую из знакомых мне
химиков, с которыми еще в СНТО получилось тесно
повзаимодействовать, и нескольких человек из института совершенно
текстильного. От химиков особо многого я не требовала, просто
поручила им реанимировать установку, которую они в рамках того же
СНТО собрали на Московском нефтеперерабатывающем заводе. Все же
лень – действительно двигатель прогресса, заводчане просто
поленились эту установку разобрать и сдать в металлолом, а теперь
на ней готовились ежедневно производить по несколько тонн
ценнейшего полипропилена. Причем буквально «из отходов
производства»: другая группа, состоящая уже из выпускников МВТУ,
поставила на заводе установку по разделению газа, который раньше
сжигался в факеле – и теперь из этого газа ежесуточно выделялось
чуть больше тонны чистого пропана. Немного, но после пропускания
его через собранную когда-то студентами установку получалось около
тонны полипропилена. Тоже немного по сравнения с мировой
революцией, но если из этого полипропилена изготовить синтетические
нити…
Вообще-то в СССР считалось почему-то, что «настоящие болоньевые
плащи» делались из капрона, но капроновые – после того, как готовую
ткань пропитывали силиконом – были просто ужасными: шуршали громко,
мялись, и в целом были отвратительными. И – дорогими и довольно
тяжелыми. А оригинальные плащи делались как раз из полипропилена, и
они были «беззвучными», мягкими, почти не мялись и весили раза в
два легче капроновых. А кроме того, такая ткань получалась очень
дешевой – и большая команда членов СНТО сразу из четырех институтов
занялась срочной разработкой всех необходимых для изготовления
такой ткани техпроцессов.
Что же касается использования пропана из избыточного газа
Московского НПЗ, то это не было какой-то необходимостью, просто тут
пропан получался «вообще бесплатным», да и установка на заводе уже
стояла – а так пропана в СССР добывали уже много и по деревням
массово ставились газовые плиты, работающие «на баллонах». Так что
в принципе полипропилена можно было наделать очень много, всю
страну в плащи одеть проблемой не стало бы – но мне этот «ценный
полимер» хотелось заполучить совсем для другого. Однако желания
самой заниматься его производством у меня ни малейшего не было,
ведь есть же специально обученные люди и специально учрежденные
министерства. Однако чтобы этим людям и министерствам руководство
дало весомый направляющий импульс, нужно было руководству что-то
полезное показать – а полипропиленовую ткань, по моим расчетам,
можно было показать быстрее, чем что-либо еще. Так что в СНТО
студенты с преподавателями работали изо всех сил, получая за свою
работу довольно приличные деньги, и я надеялась, что еще до зимы
смогу показать тому же товарищу Патоличеву очень симпатичный и
полезный результат. А для простоты заказала (через того же Николая
Семеновича) ткацкий станок венгерского производства. Один – для
демонстрационных целей больше и не требовалось…