– Понятно. Какая сейчас разница – резонно заметила Зоя, главное – ты здесь. А в какой группе?
– В первой.
– А я во второй. Но мы будем на лекциях встречаться каждый день. Это замечательно!
Девчонки еще раз обнялись и отправились занимать места в лекционном зале.
С появлением Тани к Зое стала пробиваться информация о студенческой жизни МГИМО – кто есть кто, чем занимается, с кем дружит, с кем не дружит. Зойка как обычно слушала и не слушала, но стала обращать внимание на людей, которые её окружали. Больше всего ждала она новостей о Германе и страстно хотела его увидеть, но её принца нигде не было видно. Уже сентябрь подходил к концу, но Зойка так и не углядела ни разу героя своих мечт. Ждать ей было – не привыкать, да и ничего больше не оставалось делать, как ждать, когда появится в коридоре милый её девичьему сердцу Герман Родин.
Учебные предметы оказались неожиданно интересными, увлекли Зойку и «История экономических учений» и «Менеджмент», и строгая «Экономика», радовали даже общие «Политология», «Социология», «Философия» и все остальные. Она сама в себе не подозревала такой «всеядности» и любознательности, но все дисциплины были занимательными. После учёбы Зойка бежала в читальный зал и там продолжала углубляться в любопытные ей темы. То заворожит её Гегель, то хочется больше узнать о «чёрном рынке» послевоенной Германии, про финансовые бизнес-планы «Форда», как была устроена экономика Советского Союза. Зойку покорял масштаб возможностей, можно делать все, создавать заводы, конструировать государственный строй, заглядывать в глубины мироздания – человеку можно всё, любому, даже ей. Зойка маялась в нетерпении – тоже хотелось начать созидать, но что? К чему приложить свою неуёмную энергию и зарождающиеся знания? Нужно было копить силы, опыт, желания. «Обязательно, обязательно – я сделаю в жизни что-то стоящее, что-то важное и полезное» – желала Зойка в тихом читальном зале.
Погожим октябрьским утром Зойка спешила на учебу. Она сошла на нужной остановке с троллейбуса и бежала по улице Лобачевского, внезапно сердце у Зойки бешено заколотилось, а ноги стали ватными. Она остановилось, чтобы понять причину этой странной дурноты, рядом с ней стоял он… Ещё более прекрасный, чем в мечтах и снах. Герман подошел и участливо спросил: