По счастью, нет никакого тамады с кринжовыми конкурсами — жених
с невестой ведут свадьбу сами. Смотреть на них приятно, они все
время улыбаются друг другу и часто берутся за руки — очень
гармоничная пара. Начинаются поздравления и тосты. Все более или
менее непринужденно изрекают подобающие случаю банальности. Что-то
мало-мальски оригинальное говорит, пожалуй, одна только Нина
Львовна:
— Я хочу вам пожелать, чтобы вы всегда друг друга уважали.
Потому что брак — штука непростая. У всех пар бывают хорошие
времена, а бывают сложные. Даже любовь иногда ослабевает. Но
уважение друг к другу — это то, что вы должны сохранять всегда.
Тогда вы переживете все ссоры и трудности.
Пожалуй, в этом есть резон — насколько мне известно, Нина
Львовна счастлива в браке дольше... дольше, чем, к примеру, я сам
вообще живу на свете.
Случайно или нет, но Марию посадили за дальний от меня стол —
мне надо выкрутить шею, чтобы на нее взглянуть. И все равно успеваю
отметить, что выглядит она неважно — как часто в последнее время.
На ней безупречно сидящее коктейльное платье и грамотный макияж,
который практически не виден на лице — но я же хорошо ее знаю и
чувствую, что под этим всем скрываются утомление и нервозность.
Вообще не нравится мне Мария в последнее время. Она сильно
похудела — не так, как стремятся похудеть все женщины, а каким-то
нездоровым образом. По работе мы теперь общаемся даже больше, чем
раньше — но у нас в кабинете, который я делю с Катей; это логично,
ведь теперь ее фирма выступает как субподрядчик моей. Так, конечно,
меньше соблазна, но и по душам не переговоришь… если это вообще
уместно после всего.
Напротив нас Натаха — она всего месяц работает в моей конторе,
но Катя и ее пригласила. Вот уж у кого вид самый цветущий — яркий
макияж, лихая завивка, декольте чуть ли не до пупка… Сидящий рядом
кругломордый усатый мужик млеет от такой красотищи — аж до меня
доходит запах его свежего пота, пробивающийся через дешевый
одеколон. Дяденька суетится, тянется через полстола за миской,
роняет чей-то бокал и тараторит:
— Ой, я извиняюсь… Наташенька, поешьте этот салатик! И вот еще
пирожки, эти с капустой, а те с печенкой. А от меня вот жена ушла,
и знаете, я уже год такой вкуснятины не жрал…
Наталья недовольно дует губы и чуть отодвигается от него. Во мне
вскипает ярость — какой-то хрен подкатывает к моей сестре! По
привычке, отработанной с психотерапевтом, глубоко вдыхаю, медленно
выдыхаю и анализирую ситуацию: что такого, собственно, происходит?
Если чуть подумать, ничего криминального — дядька рук не
распускает, пыжится изо всех сил, чтобы Натаху развлечь. А что он
для нее несколько, скажем так, простоват — это ее проблема, а не
его, и тем более не моя…