— Сань, я взрослый дееспособный человек. Умею пользоваться
общественным транспортом и сама способна найти жилье. — Оля с
минуту роется в сумочке. — Паспорт, ключи, телефон, карта — все при
себе. Не пропаду. А ты очень сильный, Саня. Остался собой под таким
давлением.
— В смысле? А, да при чем тут «сильный». Мне же просто вышла
такая устойчивость… вместо Дара.
— Нет, Саня, дело тут не во «вместо Дара». Есть такая штука —
конформность. Люди обычно делают то же, что и другие вокруг них, и
убеждают себя, что это правильно. Опыты еще проводились — девяти
детям давали сладкую кашу, а десятому — соленую. Так вот, потом все
говорили, что каша сладкая, и десятый чаще всего повторял за ними.
На взрослых это тоже работает. Проще и безопаснее быть как все…
Если бы я оказалась на твоем месте, то сама себя убедила бы, что
все нормально, так и должно быть.
— Я ведь тоже чуть себя в этом не убедил… Но дело было в тебе. Я
же тебя люблю всякой — раздраженной, усталой, злой… не только милой
и счастливой. Не мог отделаться от ощущения, что теряю тебя. А я не
хочу тебя терять.
— А ты ведь только что в первый раз сказал, что любишь меня.
Просто так взял и сказал это вслух, — Оля мягко улыбается. —
Знаешь, Саша, я теперь счастлива. Безо всяких зомбирующих
воздействий — счастлива.
***
Леха рассеянно оглядывает свой кабинет с дубовыми панелями и
непременным портретом президента — словно видит его в первый раз.
Так же вела себя Оля, когда пыталась найти предлог не уезжать из
города. Леха сейчас не обдумывает то, что я рассказал, его мозг
занят другой задачей — он пытается уложить это в картину мира, в
которой ему комфортно. То, что в нее не уложится, он просто
проигнорирует.
— Слушай, Сань, хреновое это дело — нервный срыв, — неуверенно
говорит Леха. — Сейчас-то Оля как, нормально?
— Сейчас с ней все хорошо, потому что она не в городе.
— Ну и слава богу… Передай ей от меня привет, и пусть
выздоравливает поскорее. Вообще, с женщинами такое бывает… гормоны,
эмоции… ты, короче, не принимай близко к сердцу. А в седьмой
больнице бардак, конечно! Убийцы в белых халатах в край оборзели.
Пусть эта твоя секретарша, как оклемается, жалобу в Минздрав пишет.
Но это же не наша сфера, что я сделаю-то?
Из всего, я что я говорил, Леха воспринимает только то, что
может объяснить.