***
В зале собираются все ключевые фигуры моей военной кампании.
Великагорыч с привычным азартом, Феанор — как всегда взбешён. Зела
и Бер стоят плечом к плечу, Студень молча ждёт. Светка влетает в
последнюю минуту, едва переведя дыхание.
Я смотрю на карту, изучаю прочерченный маршрут движения орды,
расставленные точки артобстрела.
Студень указывает пальцем на местность за лесом:
— Вот здесь бомбит Семибоярщина, подгоняя гулей.
Я вскидываю взгляд:
— А кто именно бомбит?
Студень бросает взгляд в блокнот:
— Шереметьевы, Годуновы и Хлестаковы.
Последние два — неудивительно, а вот Шереметьевы — занятно. Это
не род моего друга, графа Антона, которому я помог отвоевать
невесту в Испании, а его ближайшие родственники. Графский род
Шереметьевых произошёл от бояр Шереметьевых, и с тех пор их
разделяют на Старых и Новых.
— Артиллерия бояр специально мажет, – добавляет Студень. – В
этом не сомнений, шеф. Эти уроды специально гонят тварей в нашу
сторону. Но мы можем достать их своей артиллерией.
— Это вряд ли, – качаю головой, оглядывая карту. – Хлестаков всё
хорошо рассчитал и выбрал удачное место для гона. Здесь густой лес,
холмы, неудобный рельеф.
Гули уже рассеялись на мелкие группы. Мы можем открыть огонь, но
тогда орда окончательно разбежится и рассеется по всей
местности.
Я вглядываюсь в карту. Решение нужно принимать быстро. И вижу
только один выход.
— Никакой артиллерии. Это бессмысленно. Если мы откроем огонь,
твари разбегутся по всему Междуречью, и под удар попадут сотни
деревень, которые ещё не эвакуированы.
— И что же делать, Даня? — Светка опешила, её голос звучит
растерянно.
Я веду пальцем к правому флангу орды, очерчивая линию
обороны.
— Сначала отправим Пса сюда. Золотого тоже. Они будут сдерживать
фланг, не позволяя орде рассеяться в том направлении.
Я перемещаюсь к левому флангу, проводя чёткую линию огневой
поддержки.
— Слева артиллерия будет бить с дистанции, не задевая орду
напрямую. Пусть твари поймут, что этот путь для них закрыт. Пусть у
них останется только один вариант — бежать прямо на нас.
Булграмм хмурится:
— Конунг, лобовое столкновение? — тавр выпрямляется, плечи
напрягаются, словно он уже готов к бою. — Я готов. Мы сразимся с
превосходящим противником во имя твое!
Я киваю, но добавляю жёстко:
— Сразитесь. Но сначала эвакуируетесь.