- Ух, ненавижу! — слезы градом потекли из глаз, и Мира задрав голову подставила лицо под струи холодного воздуха. — Из-за него, мне даже пойти некуда! Бегу, как трусливая душонка из собственной квартиры…
Обхватив себя за плечи, она поплелась прочь от подъезда в тихую, морозную ночь.
Пройдя пару десятков метров, Мира поскользнувшись чуть не упала, каким-то чудом уцепившись за ветку акации.
Слезы слепят глаза, морозец щиплет мокрое лицо, и она уже не сдерживаясь, готова сесть прямо в ближайший сугроб и в голос зареветь. Отчаянно, жалобно, как в далеком детстве… только сейчас никто не придет и не пожалеет, не успокоит напоив сладким горячим чаем. Да в добавок, зацепившись пакетом с мандаринами за ветки все той же акации, она порвала его… сочные крупные плоды посыпались покатившись по тропинке.
Это была последняя капля. Закрыв лицо руками, Мира опустилась на снег и заплакала. Жалобные всхлипы вырывались у нее из груди, а слезы капали сквозь лихорадочно подрагивающие пальцы.
Раздался хруст снега под чьими-то тяжелыми шагами, и свет фонаря загородила чья-то тень.
- Девушка, что с вами? — раздался удивленный мужской голос именно того бархатистого оттенка, что сводит сума всех женщин, а в особенности юных дев. — Девушка! Что-то случилось?
Но Мира не была девой, и уж тем более юной, в ноябре стукнуло тридцать три года.
Вскинув голову, она встретилась лицом к лицу… с Дедом Морозом. От неожиданности притихнув, она пару раз сморгнула, чтобы слезы скатились с ресниц, не мешали смотреть. Да, действительно Дед Мороз. В роскошной красной шубе, с серебристой бородой, не поддельной, а настоящей, только не длинной, а так, обычной. Брови у деда так же были серебристыми, а щеки румяными от грима.
Осталось только спросить басовито, тепло ли тебе девица, тепло ли тебя красная, но дед с тревогой взирал на нее, опираясь на посох, а в руках держал пустой мешок…
- Ну, что случилось-то? — повторил он вопрос, протягивая руку в вышитой рукавице.
Но Мира как-то не спешила принимать помощь от этого странного деда. Наоборот, она даже отпрянула в сторону, чуть не повалившись в сугроб.
- Все ясно, — вздохнув, дед вдруг повернулся назад, и заорал. — Маааам! Маааам! Тут девушка! Она меня боится!
- Так не мудрено, — раздался голос той самой женщины из квартиры Гальки. — Ты бы себя в зеркало-то видел?