Ах да – ещё содержимое их кошелей по большей части переехало в
мой. Много они с собой на дело не взяли, но мне и копейка за благо.
Да и наличие такой незначительной суммы в моих руках никого не
удивит. Вот если бы раз в сто больше, то были бы и возможности, и
проблемы, но чего нет – того нет.
Один раз я уже поднялся со дна вместе с сестрой, покуда судьба
не нанесла свой коварный удар, поставив жизнь Алисы в зависимость
от обильных денежных вливаний.
Второй раз в обществе, куда более зависимом от индивидуальных
возможностей, должно быть проще. Да ещё и одному, без груза на
своих плечах…
– А ведь такая ночь красивая была… – Пробормотал, покачав
головой точнёхонько перед тем, как подобрать свои венки, пару
отвалившихся с них листьев и таки свалить.
Свидетелей, вроде бы, не оказалось – ночь, света нет, а
подходить поближе никто не подходил. До дома же оставалось всего
полста метров, так что совсем скоро я уже умывался во внутреннем
дворике, избавившись попутно от крови на руках. Буквально, а не
метафорически.
Ну а после завалился спать, радуясь первой маленькой победе из,
подозреваю, череды попыток меня укокошить, которые будут
продолжаться и продолжаться. Как минимум до тех пор, пока храм не
возьмёт на себя мою недвижимость… да, надо будет там отметить, что
в случае моей смерти всё им и отойдёт.
И поторопить, если такая возможность представится.
В том, что сами жрецы не опустятся до моего устранения ради
наживы я был уверен, ибо за них, во-первых, как бы «ручались» боги,
а во-вторых имущество храма и имущество жреца в Подолимпье – вещи
совершенно разные. Религиозный орган, так сказать, был отделён от
общей системы, и из-за всё тех же реальных богов навариваться там
было считай что и негде.
Пища, вода, вещи – всё храмами получалось бесплатно, просто
честной народ собирал всё это добро под надзором архонтов да
привозил, передавая из рук в руки.
Производимый храмами и, так выразимся, «подконтрольным
имуществом», включая рабов и наёмных работников в тех же мастерских
товар вполне мог опускаться за деньги, но прибыль неизменно шла на
благие, нужные полису дела.
Происхождение имущества храмов тоже нехитрое: что-то оставалось
от тесно связанных с храмами, но прервавшихся семей, что-то
жертвовали богатые граждане, а кто-то добровольно уходил в такое
вот то ли религиозное рабство, то ли служение богам вместе со всем
своим добром.